Ты - Моя Душа

— Знаете, а я никогда не злоупотребляла. Так, баловалась. Почему-то всегда любила именно ментоловые, — она вертела длинную белую сигарету в пальцах, ставших скованными, словно чужими. — А когда узнала, что беременна, то, как отрезало, верите? — она улыбнулась Кириллу, глядя в его мудрые глаза и ища понимания. — Полгода. Я могу успеть родить?

— Что? — рявкнул Аверин. — С ума сошла?!

Арина не решалась взглянуть на мужа. Нет, не сейчас. Он и раньше ее не понимал, а теперь и подавно не сможет. Как-то у них изначально не заладилось.

— Теоретически, да сможете. Но себя вы…

— Не спасу, — Арина закончила за врача мысль, которую он так и не посмел ей озвучить.

— Это исключено! Ты завтра пойдешь на аборт, — заявил Аверин, словно отдавая ей очередное распоряжение, которое она не имеет право не выполнить. Он так и не понял и скорей всего никогда не поймет, что Арина не являлась его сотрудницей, человеком, который на него работал.

— Фу, зря я конечно покурила. Голова кружится. И во рту противно, — она выбросила вторую недокуренную сигарету прямо через окно. — Не могу больше.

— Это правильный выбор, — подбодрил ее Кирилл.

— Арина, твою мать! Ты что несешь?! — рявкнул Аверин на весь кабинет.

— Спокойно, Саша, — Кирилл прервал ее разъяренного мужа, который снова причислил ее к круглым ни на что не годным дурам. — Арина, теперь вы должны сделать еще один правильный выбор, — врач говорил с ней мягко и терпеливо, словно она была маленьким несмышленым дитем. — Вас никто не сможет заставить сделать что-то против своей воли.

— А вот это точно, — хмыкнула Арина. — Спасибо вам всем за консультацию. Я подумаю.

— Что значит — “подумаю”?! — заорал Аверин, выходя из себя. — Бл*дь, не начинай свои фокусы! Арина, завтра ты делаешь аборт и начнешь лечение. Потом операция и … — Саша очень редко матерился. Практически никогда. Но если у него вырывались парочка бранных слов, Арина понимала, что муж доведен до крайности. Она не испугалась его ругани. Несмотря на злые интонации, в глазах Аверина поблескивал дикий ужас.

— Аверин, тебе надо? Вот завтра приходи в девять утра, садись на гинекологическое кресло и делай себе всё, что ты хочешь! — ответила Арина совершенно спокойным тоном. — А у меня завтра — йога для беременных. Извините, я пойду. — Арина взяла брошенную дамскую сумку, висящую на стуле, и повернулась к выходу.

— Арина!

— Не ходи за мной. Не сейчас, — остановила бросившегося к ней мужа тоном не терпящих возражений, от которого Александр резко остановился и замер. Арина вышла из кабинета, из которого доносились ругань Аверина и уверенный голос мудрого Кирилла.

— Оставь ее, Саша. Ей нужно побыть одной.

Выйдя из клиники, Арина неспешно побрела по тротуару. Бесснежная зима вместо радости, предвещала холодный дождливый сезон, который она не любила. Ей всегда казалось, что дождь олицетворяет невыплаканные слезы безысходной грусти. Арина любила праздники, только их в ее жизни по неведомой причине было слишком мало. Единственное яркое воспоминание — свадьба с Авериным, когда она беззаботно кружила в подвенечном платье и танцевала с любимым до утра. Тогда она была счастлива…

"Я так утомилась! Отдохнуть бы… отдохнуть! “

— строки из монолога Нины Заречной, эпизод из четвертого действия. Когда актер играет какую-то роль, даже после многих лет в самых неожиданных мгновениях жизни в памяти всплывают слова сыгранных им героев.

“Он не верил в театр, все смеялся над моими мечтами, и мало-помалу я тоже перестала верить и пала духом…”— развалившийся брак с Авериным, таким любимым, но таким отстраненным. Как же холодно ей с ним было все тринадцать лет! И вот когда у Арины закрался крошечный, призрачный лучик надежды, еле пробивающийся через темную беспросветную мглу… что, может быть… если они станут терпимее друг к другу, то возможно… у них все же получится…

“Помните, подстрелили чайку? Случайно пришел человек, увидел и от нечего делать погубил… “— сегодня врачи не столько поставили ей диагноз, сколько обрезали крылья… ничего хорошего ее уже не ждет…

“Я — чайка… Не то. Я — актриса. Ну, да!… “— ну да, актрисы из Арины не получилось, хоть она так до последнего надеялась… Не вышло. Как бы горько не было признавать, видимо, не всем мечтам суждено сбываться: великой артисткой Арине Авериной не стать никогда…

“А тут заботы любви, ревность, постоянный страх за маленького… Я стала мелочною, ничтожною, играла бессмысленно… Вы не понимаете этого состояния, когда чувствуешь, что играешь ужасно…”— Арина осознала, что не только играла ужасно. Кажется, она бездарно прожила свою жизнь…