Ты можешь изменить мир. Как 57 подростков боролись за свои идеалы – и победили

Мне кажется, во время диагностики я не понимал по-настоящему всю сложность болезни. Я был слишком маленьким и никогда не слышал о ней. Я люблю своего отца – он был моим кумиром. Я не мог поверить, что это произойдет с ним. Невозможно было представить жизнь без него.

Я навсегда запомню ту небольшую часть жизни, когда отец был рядом. И это огромная радость. Я провел почти каждый день своей жизни с ним. Папа был смотрителем в моей школе, так что я ходил вместе с ним на работу даже во время каникул. В учебные дни я приходил раньше и уходил позже – когда папа заканчивал работу. Тогда это не казалось чем-то особенным, но сейчас я очень этому рад.

Папа носил на поясе большую связку ключей. Иногда я сидел на уроках и вдруг слышал их звяканье. Я сразу понимал, что папа проходит мимо, и выглядывал через окошко в двери, чтобы увидеть его. Если в течение дня мне хотелось поговорить с ним, я знал, что папа рядом и обязательно найдет для меня время. Я всегда мог положиться на него, а он помогал мне.

Я бы мог назвать папу настоящим мужчиной: его грудь словно была покрыта железом. Все плохое будто отлетало от него. Он всегда оставался позитивным и помогал окружающим.

Он родился и вырос в Лондоне, его любимый футбольный клуб – «Миллуолл». По чистой случайности в том же году, когда папе поставили диагноз, этот клуб начал сотрудничать с Британским центром рака простаты. Мама и папа связались с благотворительной организацией, и мы все приняли в ней участие, повышая осведомленность о болезни и собирая средства для лечения больных раком простаты. «Миллуолл» – замечательный клуб, он сильно помог и пожертвовал много денег этому центру.

Наверное, именно «Миллуолл» запустил в футбольном мире кампанию, посвященную раку простаты. Каждый четвертый чернокожий и каждый восьмой белый мужчина подвержены этому заболеванию. Футбол остается в большей степени мужским видом спорта, и если оглядеть стадион – 10 тысяч человек, в основном мужчины, – начинаешь думать: «Какова вероятность, что кто-то из этих людей умрет от рака простаты?» Масштаб проблемы становится по-настоящему ощутимым. Если тебе диагностировали рак или ты догадываешься о нем, у тебя есть шанс. К сожалению, в нашем случае болезнь диагностировали слишком поздно.

Многие люди утверждают, что я похож на папу, во мне есть его внутренняя сила. Когда он начал сдавать, стал ходить с тростью, затем сел в инвалидное кресло, а после оказался в кровати и не чувствовал собственных ног, его внутренние качества все равно проявлялись. Он никогда не сдавался. Надеюсь, что я перенял это от него.

Благодаря нашей работе с благотворительной организацией, когда папа оставил свою работу, мы провели много времени вместе. Всей семьей.

В том году Центр рака простаты и Sky Bet пригласили папу в качестве почетного гостя на чемпионат плей-офф – как амбассадора кампании и в знак благодарности за его заслуги. Мы из скромной семьи – и смотрите, где мы оказались: папа на поле, пожимает руку всем игрокам, а потом смотрит игру из королевской ложи на Уэмбли. На поле «Миллуолла» папа тоже был. Теперь, когда я прихожу на игру, всегда думаю: «Мой папа стоял на этом поле». Я также поглядываю на табличку с его именем на стене. Я всегда чувствую, что он рядом со мной, но когда вижу эту табличку – особенно. Персонал и основной состав ФК «Миллуолл» и Центра рака простаты пришли на похороны папы и сказали несколько слов о нем. Они вдохновляли папу. Как второе лекарство.

Я много знал о раке простаты и был уверен: если нам удастся убедить пройти проверку хотя бы одного мужчину и это спасет ему жизнь, значит, мы всё сделали правильно. Именно это вдохновляет меня продолжать кампанию и собирать деньги на благотворительность.

В том же году в Великобритании 10 000 мужчин скончались от рака простаты, а сейчас этот показатель еще выше. Благотворительная организация провела челлендж «10 000». Надо было найти спонсора, который даст деньги, если ты сделаешь что-то десять тысяч раз. Дважды я собирал 10 000 пенсов. В начале сбора средств моя цель составляла 1000 фунтов[21], но мы с легкостью превзошли ее.

С момента, когда папа вел обычную жизнь, до того, как он не смог больше ходить, прошло шесть месяцев. Было тяжело видеть, как он оказался заперт в одной комнате. Мне хотелось делать что-то с ним вместе, но он лежал в кровати. Мы не могли гулять с собакой или играть в футбол. Мы даже не могли поиграть в шахматы.

Под конец мы почти раз в неделю ездили в больницу для переливания крови. Папа был в самых разных больницах и получал там разные виды лечения. Наверное, где-то глубоко внутри я понимал, что папа умрет. Не то чтобы я постоянно думал об этом, но, когда видишь последствия лечения и потерю волос, ты понимаешь: пока он делает вид, что у него все нормально, на самом деле он борется с болью.

Позже, когда ноги перестали слушаться его, я помогал поднимать папу с кровати. Папа не мог делать это самостоятельно, и мне пришлось взять это на себя.