Ты умрешь красивой

– И все же истинные чувства раз вылезли! Вот… Вера проронила, что не любит, когда погибают дети. А он, смотри! – Эмиль проиграл кусочек видео в замедленном режиме. – Брови сведены и приподняты, в глазах – напряжение. И это длится всего секунду. Рот сначала в напряжении открыт, а потом он быстро поджимает губы.

Зоя изучающе глядела на экран, но ничего не говорила.

– А вот насчет книги по алхимии, купленной у какого-то лавочника, и того, что ему интересен Живодер, – врет и не краснеет. Он сам не верит ни грамма в эту легенду! – продолжил Эмиль.

– В одном из кадров четко видно, что на экране его смартфона Геншин Импакт[7], – Зоя свела брови. – Он любит аниме, хотя в школе это скрывает.

– Значит, ему до лампочки Средневековье.

– Думаю, да. Но не кладбища. Приглядись, какой персонаж у него светится на экране.

– Ху Тао – гробовщица. С какой же целью он потащил пацанов на кладбище? Решил поиграться? Или двое принесли в жертву Стефана? А потом этот решил избавиться и от Адриена?

Вера ощутила, как при этих словах похолодела кровь.

– Он заинтересован, но не в легенде, – ответила Зоя. – Не в этой конкретно.

– Принесение в жертву отпадает? – напирал Эмиль.

– А может, я ошибаюсь. Он напуган, но прикрывает страх какой-то… иронией. Так шутить детям не свойственно. – Зоя замолчала, нахмурив лоб и поведя подбородком в сторону. – Тут будто одна страшная история наслоилась на другую, не менее страшную. Вижу смазано, чувствую страсть… Но к чему? К смерти? Жажда испытать этот опыт? Опыт убийцы.

– Тварь ли я дрожащая, – подхватил Эмиль.

Зоя закусила губу и дважды качнула головой в знак согласия. Эмиль перевел взгляд на Веру.

– Просмотрите видео. Или вам достаточно встречи тет-а-тет.

Эмиль задал вопрос, как бы не задавая вопроса. Это несколько сбило Веру с толку, и она не сразу сообразила, что от нее требуется. Но ей ужасно хотелось знать, какими методами он пользуется для определения лжи. Ей были известны некоторые техники из НЛП, ну и те, о которых писали Пол Экман и Клаус Шерер, опираясь на Карла-Германа Хьортсо, Роберта Плутчика, Роберта Сапольски и Сальвана Томкинса[8].

– Да, я бы глянула, – выдавила Вера, вспомнив, что она психолог и от нее, скорее всего, тоже потребуют составить профиль Тьерри.

Зоя поднялась.

– Я пройдусь. – Она стянула готическую сумочку со стола, и цепь громко звякнула. – Мне надо подумать. Этот юноша… у него глаза нехорошие, как у Ван Гога на автопортрете. Напуган… очень боится, врет и боится. Но чего?

– Думаешь, мелкий – сумасшедший.

– Я не могу давать такие вердикты, это прерогатива твоего нового сотрудника. – Зоя обошла столик, глядя на дверь, будто на разбитый шлюз самолета, в который надо быстро выскочить, чтобы спасти себе жизнь.

Эмиль нахмурился, чуть слышно хмыкнув. Вера почувствовала тонкий дымок ревности, исходящий от его убегающей сестры. Он очень быстро – почти тотчас же – догадался, что она не особенно рада появлению «нового сотрудника». Он ее чувствовал, как самого себя. Они наверняка близнецы.

Наблюдая за безмолвным диалогом брата и сестры, Вера обнаружила, что видео убежало вперед, наматывая секунды вхолостую. Пришлось кликнуть в начало.

Да, верно, Тьерри заигрывал с ней, плел какую-то чушь, хотя во время живой встречи казалось, что он достаточно искренен – как может быть искренен ребенок с незнакомым взрослым. Но Тьерри был уже довольно сформировавшейся личностью. Обычно в этом возрасте уже проявляются качества социопата, если таковые имеются. А этот ребенок явно был нарциссом и довольно умело скрывал это в разговоре. Значит, уже привык носить маски.

– Я бы побеседовала с его родителями. – Вера нажала на паузу. Тьерри на экране застыл с кривой улыбкой на губах и смущенным взглядом вправо. Обычно взгляд в правую сторону означает, что человек пытается сконструировать новые образы, подбирает правильные слова. Другими словами – лжет. Она перемотала вперед и опять поймала лицо Тьерри с обращенным вправо взглядом. Когда она нажала на «плей», зрачки скользнули вверх, а вслед за ними и уголок рта.

– Я вижу, вы понимаете, о чем именно я говорил, сказав о том, что он лжет. – Эмиль очень внимательно следил, на что Вера обращала внимание при просмотре.

– Да, мы проходили в университете манипуляции и НЛП. Вы говорили с его родителями?

– У него только мать. То есть… здесь, в городе.

– Ага, – приподняла бровь Вера. – Теплее.

– Почему «теплее»? – Эмиль невольно придвинулся. – Считаете его социопатом.

Как он умудряется терять вопросительную интонацию? Странная манера. Нервничает?

– Рано делать такие выводы, но, когда отсутствует один из объектов триадных отношений, уже минус психике. Ребенок, выросший без одного значимого взрослого… Когда Тьерри был лишен отца?

– Он не вполне его лишен, отец появляется, но редко. Живет в Норвегии.