Ты загадал желание?

— Просто не делай ничего лишнего. Ей нужна помощь. Вот и все… Не ты.

Когда он вернулся, она уже спала, свернувшись калачиком в огромной футболке и домашних штанах. Женя поставил два бокала с виски на столик перед диваном и сел в кресло. Локти уперлись в колени, а ладони обхватили шею.

— Я надеялся ты окажешься в моем доме при других обстоятельствах. Но судьба любит шутить, да? — тихо спросил он.

Девушка не ответила.

— Кажется, я наконец придумал желание — останься со мной, Евгения. Мне так тебя не хватало… — пробормотал мужчина, прикрывая глаза и откидываясь на спинку кресла.

Впервые он последовал совету сестры. Впервые он отчаяно надеялся на то, что это сработает.

Глава 4

1 января

Он проснулся, открыл глаза и поспешно зажмурился снова. Все тело затекло от сна в кресле. Прислонив руки к лицу, он активно начал его растирать.

Она наблюдала за ним, лежа на диване в той же позе, в которой уснула вчера.

— Привет, герой.

— Привет.

— Почему ты спал тут?

— За компанию. Я хотел тебя отнести в спальню после того, как прикончу бокал виски, а сам лечь на диван. Но, кажется, я тоже устал и не заметил, как отключился.

Она села и согнула здоровую ногу, обхватив ее руками.

— Вчера мое нахождение здесь не казалось таким неуместным, как сегодня при дневном свете.

— Я понимаю, все очень странно. Но это последнее о чем тебе стоит беспокоится.

Его прервал телефонный звонок. Услышав мелодию, Женя застонал и прикрыл глаза.

— Кто вообще звонит первого января людям? — со смехом спросила она.

— Работа.

Ее брови взлетели вверх, а потом на лице появилось понимание.

— Ах да… врач.

Женя рывком встал со своего места и пошел в коридор, где разрывался телефон. Но уже через несколько минут он вернулся и сел обратно, внимательно рассматривая лицо своей гостьи.

— Как ты себя чувствуешь?

— Хуже еще никогда не чувствовала.

Он тяжело вздохнул, а она продолжила.

— Я тебе очень благодарна за помощь. Но наверно мне не стоит злоупотреблять твоим гостеприимством.

Девушка опустила ногу и попыталась встать, но болезненный спазм в районе ребер тут же остановил ее. Она охнула и села обратно.

«Сукин сын» — впервые без страха, а со злостью подумала она о Никольском.

— Евгения, я вижу, что ты очень сильная женщина, но давай будем реалистами. Если забыть о мелких синяках и твоем моральном состоянии, то, как минимум, у тебя сильный ушиб ребер. Надеюсь, тут я не ошибся, как с лодыжкой, и перелома все же нет. Плюс опять же твоя нога. — Он указал пальцем на гипс. — Куда ты хочешь поехать в таким состоянии? У тебя есть родные или друзья, к кому ты можешь обратиться за помощью?

Женя тут же вспомнила Лену. Но ей было стыдно обращаться к ней за помощью после последнего разговора перед выходом на сцену.

Ваню она отпустила сама.

А Влад… Она надеялась, что он хотя бы был жив.

Больше у нее не было никого.

Глаза девушки увлажнились от внезапного осознания своего тотального одиночества. Первенство в ее жизни всегда было у балета. А теперь, когда его не стало, она осталась совершенно одна. И неизвестно, что бы с ней было, если бы не этот странный человек, который сидел напротив в кресле и с тревогой смотрел на нее.

Почувствовав ее состояние, врач сел рядом и аккуратно обнял ее. Но даже от аккуратного движения корпусом, когда она поддалась ему навстречу, ей стало больно. Она была разбита и морально, и физически.

Уткнувшись носом в его теплую грудь, она снова расплакалась. Ей казалось, что за последние несколько дней она выплакала больше слез, чем за всю свою жизнь.

Девушка вдохнула запах его тела и крепко сжала в кулаках рубашку на спине.

Сколько родного может быть в незнакомом человеке?

Она плакала, обнажая душу чужаку, и при этом чувствовала себя в этих объятиях, как дома.

Так, как она чувствовала себя раньше только в объятиях музыки.

— Мне нужно уехать, но я скоро вернусь. — Его внезапный голос прозвучал приговором.

Магия рассеялась. Она снова осталась одна.

Девушка очнулась и кивнула, гордо поднимая подбородок и отстраняясь от него.

* * *

Он повернул ключ в замке зажигания, глуша мотор. И сразу понял, что его дом снова был пуст. За окном уже стемнело. Ни в одной из комнат не горел свет.

Сердце болезненно заныло:

«Нельзя было ее оставлять одну…»

«И что мне надо было сделать? Бросить своего пациента?»

Женя со злостью ударил руками по рулю и вышел из машины, прихватив с заднего сидения уже ненужные костыли.

В доме он не нашел даже записки. Но она забрала трость, которую он оставил ей в качестве временной опоры для перемещений по дому. Только отсутствие этого предмета и подтверждало то, что она не была его сном.

Мужчина сел и набрал ее номер.

— Абонент временно недоступен, — холодно отчеканил электронный голос.

— Идиотка!

Телефон полетел в стену. А следом и с журнального столика все полетело на пол.

Он сел и сжал до хруста кулаки. Ему отчаянно хотелось поехать искать ее. Но куда? В квартиру? В театр?