Тысяча и одна ночь. Том X

И Гариб так засмеялся, что упал навзничь, а потом он воскликнул: «О нечестивый, поклоняются только Аллаху великому, который создал тебя и создал все вещи и наделил все живое. Не скроется от него ничто, он властен во всякой вещи». – «А где этот великий бог, чтобы я мог ему поклониться?» – спросил аль-Джамракан. И Гариб сказал: «Эй, ты, знай, что этого бога зовут Аллах, и он тот, кто сотворил небеса и землю, взрастил деревья и заставил течь реки. Он сотворил зверей и птиц, и рай и адский огонь и скрылся от взоров, и он видит, но невидим. Он пребывает в вышнем обиталище, и он – тот, кто нас создал и наделил нас. Слава ему, нет бога, кроме него!»

И когда аль-Джамракан услышал слова Гариба, раскрылись уши его сердца и поднялись волосы на его коже, и он воскликнул: «О господин, а что мне сказать, чтобы стать одним из вас и быть угодным этому великому господу?» – «Скажи: нет бога, кроме Аллаха, Ибрахим, друг его, – посол Аллаха», – сказал Гариб. И аль-Джамракан произнёс исповедание и был записан в число людей счастья. «Вкусил ли ты сладость ислама?» – спросил Гариб, и аль-Джамракан ответил: «Да!» И тогда Гариб сказал: «Развяжите его узы». И его развязали, и аль-Джамракан поцеловал перед Гарибом землю и поцеловал Гарибу йогу.

И пока это было так, вдруг поднялась пыль, которая застлала края неба…»

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Шестьсот сорок третья ночь

Когда же настала шестьсот сорок третья ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда аль-Джамракан принял ислам, он поцеловал землю меж рук Гариба, и пока это было так, вдруг поднялась пыль, которая застлала края неба. И Гариб сказал: «О Сахим, выясни, в чем дело, почему поднялась эта пыль?» И Сахим вышел, точно птица, когда она взлетает, и исчез на некоторое время, а потом он вернулся и сказал: «О царь времени, это пыль от сынов Амира, товарищей аль-Джамракана». И тогда Гариб сказал аль-Джамракану: «Садись на коня, встреть твоих людей и предложи им ислам. Если они тебя послушаются, то спасутся, а если откажутся, мы поработаем среди них мечом».

И аль-Джамракан сел на коня и гнал его, пока не встретил своих товарищей. И он закричал им, и они узнали его и сошли с коней и пришли на ногах и сказали: «Мы радуемся твоему благополучию, о владыка наш». – «О люди, – сказал аль-Джамракан, – кто меня послушается – спасётся, а кто меня ослушается, того я сломаю этим мечом». – «Приказывай нам, что хочешь, – ответили они, – мы не ослушаемся твоего приказания». – «Скажите со мною: «Нет бога, кроме Аллаха, Ибрахим – друг Аллаха!» – сказал аль-Джамракан. И его люди спросили: «О владыка, откуда у тебя такие слова?» И аль-Джамракан рассказал им, что случилось у него с Гарибом, и сказал: «О люди, разве вы не знаете, что я – ваш предводитель в пылу схватки, на месте боя и сражения и меня взял в плен один человек и дал мне вкусить позор и унижение».

И когда люди аль-Джамракана услышали его речи, они произнесли слова единобожия, а затем аль-Джамракан отправился с ними к Гарибу, и они снова приняли ислам меж его рук и пожелали ему победы и величия, поцеловав сначала землю. И Гариб обрадовался и сказал: «Отправляйтесь к себе в стан и предложите ислам вашим родичам». Но аль-Джамракан и его люди воскликнули: «О владыка, мы больше не оставим тебя, но пойдём, приведём наших детей и вернёмся к тебе!» – «О люди, идите и соединитесь со мной в городе Куфе», – сказал Гариб. И аль-Джамракан и его люди сели на коней и достигли своего стана. И они предложили ислам своим женщинам и детям, и те предались Аллаху до последнего, а потом они разобрали шатры и палатки и погнали коней, верблюдов и баранов и пошли по направлению к Куфе.

И Гариб тоже поехал, и когда он прибыл в Куфу, витязи встретили его торжественным шествием, и он вступил в царский дворец и сел на престол своего отца, а храбрецы встали справа и слева. И вошли к нему лазутчики и рассказали ему, что его брат прибыл к аль-Джаланду ибн Каркару, властителю города Омана и земли Йеменской. И когда Гариб услышал вести о своём брате, он кликнул своих людей и сказал им: «О люди, делайте приготовления, чтобы выехать через три дня!» И он предложил тридцати тысячам воинов, которых взяли в плен в первой стычке, принять ислам и отправиться с ними, и двадцать тысяч из них приняли ислам, а десять тысяч отказались, и Гариб убил их. И затем пришёл аль-Джамракан и его люди, и они поцеловали перед Гарибом землю, а Гариб наградил их прекрасными одеждами и сделал аль-Джамракана предводителем войска. «О Джамракан, – сказал он, – садись на коня с вельможами из твоих родичей и двадцатью тысячами всадников, иди впереди войска и отправляйся в страны аль-Джаланда ибн Каркара, властителя города Омана».