Тысяча и одна ночь. Том X

И аль-Джаланд закричал на десятерых предводителей, под каждым из которых была тысяча богатырей, и сказал км: «Закидайте его коня стрелами, чтобы он упал под него, и схватите его руками!» И на Садана бросились десять тысяч всадников, и он встретил их, сильный сердцем. И когда аль-Джамракан и мусульмане увидели, что неверные понеслись на Садана, они воскликнули: «Аллах велик!» И понеслись на них. И не успели они ещё достигнуть Садана, как его коня убили, а самого взяли в плен, и мусульмане нападали на неверных, пока не померк день и не ослепли глаза, и звенел острый меч, и твёрдо стоял каждый нападающий витязь, и охватила труса растерянность. И были мусульмане среди нечестивых, как белое пятно на чёрном быке…»

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Шестьсот сорок седьмая ночь

Когда же настала шестьсот со» рок седьмая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что усилился бой между мусульманами и нечестивыми, так что стали мусульмане среди нечестивых, как белое пятно на чёрном быке, и они не прекращали боя и схватки, пока не приблизился мрак, и тогда они отделились друг от друга, и было убито из нечестивых много людей, которым нет числа. И аль-Джамракан и его люди вернулись, крайне опечаленные о Садане, и не были им приятны ни еда, ни сон. И они проверили своих людей, и оказалось, что убито из них меньше тысячи, и аль-Джамракан сказал» «О люди, я выйду на середину поля, к месту боя и сражения, и убью их богатырей, и захвачу их женщин, и возьму их в плен, и выкуплю ими Садана по изволению судящего владыки, которого не отвлечёт одно дело от другого». И успокоились сердца мусульман, и они обрадовались и разошлись по палаткам. Что же касается аль-Джаланда, то он поднялся и вошёл к себе в шатёр и сел на престол своего царства, и его люди окружили его, и тогда он позвал Садана, и его привели к нему, и аль-Джаланд воскликнул: «О бешеный пёс и ничтожнейший из арабов, о носящий дрова[45], кто убил моё дитя аль-Кураджана, храбреца своего времени, убийцу соперников, повергающего богатырей?» – «Его убил аль-Джамракан, предводитель войска царя Гариба, господина витязей, и я изжарил его а съел, так как я был голоден», – ответил Садан. И когда аль-Джаланд услышал слова Садана, глаза его закатились под темя, и он велел отрубить Садану голову. И палач пришёл с этим намерением и подошёл к Садану, и тогда Садан потянулся в оковах и разорвал их и, бросившись на палача, выхватил у него меч, ударил его и скинул ему голову.

И он направился к аль-Джаланду, и тот бросился с престола и убежал. И тогда Садан напал на присутствующих и убил двадцать приближённых царя, а остальные предводители убежали. И поднялись крики в лагере неверных, а Садан ринулся на бывших там нечестивых и стал бить их направо и налево, и они разбежались перед ним и освободили ему проход, и Садан шёл, избивая врагов мечом, пока не вышел из их лагеря, направляясь в лагерь мусульман. И мусульмане услышали шум нечестивых и сказали: «Может быть, к ним пришло подкрепление?» И пока они недоумевали, вдруг подошёл к ним Садан. Они сильно обрадовались его приходу, и больше всех радовался ему альДжамракан, и он поздоровался с Саданом, и мусульмане тоже поздоровались с ним и поздравили его с благополучием.

Вот что было с мусульманами.

Что же касается нечестивых, то они возвратились со своим царём в его шатёр после ухода Садана. И царь сказал: «О люди, клянусь солнцем, обладателем сияний, клянусь мраком ночи и светом дня и бегучими звёздами, я не думал, что спасусь в сей день от убиения! Если бы я попал к нему в руки, он наверное съел бы меня, и я не стоил бы для него ячменя, или пшеницы, или злака из других злаков». – «О царь, – ответили ему, – мы не видели никого, кто бы делал то же, что этот гуль». – «О люди, – воскликнул царь, – когда наступит завтрашний день, наденьте снаряжение, сядьте на коней и растопчите их конскими копытами!»

Что же касается мусульман, то они собрались, радуясь поддержке Аллаха и освобождению Садана-гуля, и альДжамракан воскликнул: «Завтра на поле я покажу вам, каковы мои дела и что мне подобает. Клянусь другом Аллаха Ибрахимом, я убью их гнуснейшим убиением и буду ударять их острым мечом, пока не смутится среди них всякий понятливый. Я намерен напасть на правое и левое крыло. И когда вы увидите, что я ринулся на царя, который под знамёнами, неситесь за мною решительно, чтобы свершил Аллах дело, которое решено».

И оба войска провели ночь, сторожа друг друга, а когда взошёл день и явилось смотрящим солнце, воины сели на коней быстрее, чем во мгновенье ока, и закричал ворон разлуки, и посмотрели люди друг на друга. И воины выстроились для боя и сражения, и первым открыл врата боя аль-Джамракан и стал гарцевать и нападать, ища стычки.