Тысяча жизней. Ода кризису зрелого возраста

– Я ратую за то, чтобы видеть всё в надлежащей перспективе. Когда ученые увлекаются тобой, Математика, над миром нависает мрак. Ты инструмент, а не царица. Ты лишь удобное допущение нашего разума… Цифры нередко душат и удавливают души. Деньги, годы, расходы… Сколько можно?

– Боренька, – ласково сказала она, – ну что тебе неймется? Ну что ты, в сумасшедший дом захотел? Я ведь очевидна, как белый свет.

– Вот в том-то и дело, что он не белый.

– Это как не белый? – озабоченно спросила Математика.

– А так не белый. Наше солнце больше всего излучает в диапазоне электромагнитных волн, чья длина соответствует зеленому цвету. Просто так устроен наш глаз, что, смешивая все цвета спектра, он получает белый свет, а по-настоящему солнце мы должны были бы видеть зеленым. Все иллюзия, и это хорошо известно, но мы все время об этом забываем. Кто-нибудь из нас крикнет: «Бред! Иллюзия!» – все встрепенутся и зашикают, а потом опять забывают. Почему человечеству просто необходимо выглядеть глупо даже перед самим собой? Я не против иллюзий, но необходимо осознавать, что оперируешь иллюзиями, и ставить их себе на службу, а не служить иллюзиям, как богиням!

– Ну хорошо, время – иллюзия, смерть – иллюзия, я, математика, – тоже иллюзия. Ну, а что же не иллюзия? Как же жить-то? – возмутилась Математика.

– Нормально жить, отдавая себе в этом отчет, только и всего, – твердо ответил я. – Не забывать об этом и не впадать в объятия Манички Величия, что, мол, математика – точная наука, что, мол, вселенная на трех китах, что, мол, мы по образу и подобию, и нам и море по колено. Знать свое место, не унижать себя до червеобразного состояния, но и не возвеличиваться незаслуженно. Вот и все!

– Тебя, Боря, никто не услышит, вот увидишь, никому твоя правда не нужна, если не сказать хуже, твоя правда вредна, – ответила Математика. – Правда, сеструхи?

На зов Математики из стенных часов появилось Время, а из-под пола выглянула Смерть.

Я понял, что надо как-то договариваться, а то —конец…

Глава девятнадцатая

Выяснение отношений со Временем

– Товарищи дорогие, вы меня не так поняли, – попятился я, – дело в том, что не всякую вещь, которую я говорю, нужно воспринимать так серьезно. Иногда я просто дурачусь!

– Ты не дурачился, – серьезно сказала Смерть и блеснула своей классической косой.

– Ой, какой у вас замечательный инструмент! Как покос? Травы хороши ли? – постарался я перевести тему разговора, принимающего неудачный для меня оборот.

– Оставьте его в покое! – неожиданно заступилось за меня Время, и – к моему счастью, Математика со Смертью отступили и растворились в воздухе до поры до времени.

– Ну что, голубчик, довыпендривался? – затикало Время, когда мы остались одни. – Как-то нам с тобой нужно привести наши отношения в равновесие. Дайка я расскажу тебе притчу, а ты послушай. Может быть, у тебя в голове и прояснится.

Я успокоился и уселся слушать Время. Оно неторопливо заговорило:

– В одном далеком мире, где не было времени, никто не рождался и не умирал, как они жили – не спрашивай. Вам человеческими мозгами этого не понять. Любая ситуация могла там повторяться сколько угодно раз. Ничего не случалось окончательно и бесповоротно. Если кого-то случайно убивали, то тут же он оказывался целым и невредимым, как новый. В этом мире не было сожаления о прошедшем времени, там не было и необходимости преодолевать расстояния, по мановению руки любой мог оказаться где угодно. Если что-нибудь шло не так, как хотелось, можно было все вернуть на шаг назад и попробовать еще раз. Тебе интересно?

– Конечно, конечно, продолжай! – увлеченно затараторил я.

– Ну так вот, жил там один парнишка по имени Яроб, неплохо жил, – продолжило Время, – резвился на зеленых полянках, радовался солнышку, играл с зайками. Но потом вдруг заподозрил, что все вокруг него нереально, ну как тебе сказать, как бы иллюзия, что ли… Он всем вокруг это разъяснил, и полянкам, и зайкам… и ему все поверили! Ну, и… – Время замялось.

– Ну, и что случилось? – заволновался я.

– Вдруг трах-бум, программа зависла, и компьютер пришлось отнести в починку, – ответило Время.

– Какой компьютер? – вскричал я.

– А разве ты не понял, что речь шла о виртуальной реальности, создаваемой компьютером? – засмеялось Время. – Дело в том, что когда какие-то вещи устроены определенным образом не тобой, и ты не понимаешь, да и не можешь понять, как они устроены, не следует пытаться их изменить…

– А что же случилось с мальчиком Яробом и его миром? – захлюпал носом я.

– На починенный компьютер эту программу ус танавливать не стали… Да и вообще сняли ее с произ водства. Нет больше ни Яроба, ни его мира с зелеными полянками. Мне даже кажется, что его никогда и не было… если я не ошибаюсь. А ошибаюсь я редко, – твердо подвело итог Время.

Я заплакал.

– Что же, мы все живем в компьютерной игре, что ли? И если я буду много кочевряжиться, нас всех сотрут? – пробулькал я, хныча.