У босса на крючке

Когда я добралась до дома Питера, безлико-серый вечер почти перетек в ночь, такую же мрачную и бесцветную, словно кто-то отключил все краски. Такси мигнуло фарами и уехало, оставив меня в вязком сумраке. Ни звезд, ни луны, ни фонарей, ни соседей. Нет, соседи, конечно, имелись, просто их не было видно – в этом районе дома стояли довольно далеко друг от друга. Черными силуэтами на фоне неба проступали деревья, окружающие особняк, который мне показался нереально огромным. Я видела лишь его фасад, задняя часть тонула в темноте, не давая разглядеть его истинные масштабы. Звонок, пронзивший пространство после того, как я нажала копку, отозвался противной дрожью в животе. Я нервно приоткрыла рот, вдыхая прохладный влажный воздух. И в этот момент дверь открылась.

– Привет, – Питер посторонился, пропуская меня в дом.

Свет, бьющий из-за его спины, мешал разглядеть лицо. Я шагнула за порог, не понимая, с кем мне предстоит иметь дело: с Питером – хорошим парнем или психом, заставившим меня сходить с ума от ужаса и наслаждения, стоя над пропастью.

Дверь за мной захлопнулась, и я почувствовала себя как мышь, схватившая кусочек сыра и оказавшаяся в ловушке. Только в отличие от мыши я еще не нашла нужное мне лакомство. И даже не представляла, как оно должно выглядеть. Что в этом доме могло понадобиться Филу? Документы? Фотографии? Какие-то вещи?

Я взглянула на Питера. Теперь мне было хорошо видно его лицо. Он слегка прищурил глаза, словно пытался приглушить их блеск. Странный блеск, более похожий на отсветы адского жара, полыхающего где-то в глубине ненормально расширившихся зрачков.

Питер рассматривал меня так, будто все еще сомневался в реальности происходящего.

– Не думал, что ты решишься приехать, – он улыбнулся, и его ровные белые зубы хищно сверкнули, поспешив тут же спрятаться за губами. – Но я рад тебя видеть.

Он кивнул, приглашая следовать за собой по длинному коридору.

Чем дальше мы уходили от двери, тем больше усиливалось ощущение ловушки. Теперь мы остались один на один, отрезанные от всего мира. Здесь мы могли играть в любые игры, не опасаясь, что нам помешают. Два игрока, скрывающие свои правила друг от друга. Чем это вообще может закончиться?

Дом Питера сильно отличался от того, в котором жил Фил. Везде царили прямые ровные линии, та особая простота, достигаемая только большими деньгами, и чистота. Абсолютная, стерильная чистота, смахивающая на манию. Этот дом не выглядел живым. В нем не было души.

Гостиная, в которую проводил меня Питер, была огромной и… странной, как и ее хозяин. Красивая, явно дорогая мебель, строгие шторы, изящные в своей простоте светильники… Сдержанная холодная классика, все оттенки серого и ни одного яркого пятна. И вместе с тем почему-то казалось, что эта холеная, надменная классика как ширма скрывает за собой нечто совсем иное. Приходила в голову мысль об обиталище первобытных людей со всеми их неприкрытыми воспитанием инстинктами, страхами, простейшими желаниями. Все это словно витало в воздухе, таилось за аккуратно расставленными креслами, книжными шкафами с аккуратными рядами старых томов. Пряталось и только ждало момента, чтобы наброситься на случайно забредшую жертву.

– Бокал вина? – голос хозяина дома прозвучал учтиво, будто он планировал разрушить то впечатление, которое производило его жилище.

– Да, пожалуй, – я чувствовала, что в горле пересохло. Глоток вина помог бы решить эту проблему, а заодно и унять внутреннюю дрожь, пытавшуюся время от времени пробиться наружу.

Он ненадолго оставил меня одну, вернувшись с откупоренной бутылкой вина и одним бокалом. До половины он заполнил его темно-красным напитком, резко контрастировавшим со всей обстановкой гостиной, и поставил на столик передо мной. Одинокий бокал выглядел тоскливо, как вдовец, лишившийся своей пары.

А сам Питер не пьет? Это казалось мне странным: он точно не выглядел совершенно трезвым. Я бросила взгляд на журнальный столик – белая пыль, уложенная в ровную дорожку. Вот и ответ на вопрос, что за странный блеск был в глазах Питера. Наркотики.

Я пригубила вино лишь чуть, но терпкий вкус и аромат вернули меня к реальности. Морок, опутывающий это огромное пространство, немного отступил. Я взглянула на Питера. Он расположился в кресле напротив, расслабленно откинувшись на его мягкую спинку, и смотрел на меня с интересом. Так кот может наблюдать за мышью, интересующей его с гастрономической точки зрения.

Он разве что не облизнулся, когда медленно прошелся по мне взглядом. Начиная от пальчиков ног, выглядывающих из открытых носов туфель, поднявшись вдоль обнаженных икр, обогнув колени, наполовину скрытые юбкой, скользнув по обтянутой тканью груди, и, наконец, достигнув глаз, он остановился. Замер. Но лишь на мгновение. А затем немного подался вперед и спросил:

– Ты встречалась со мной, потому что тебе приказал Фил?

Глава 29