У истоков Христианства (От Зарождения до Юстиниана)

Сам евангелист Лука упоминает в начале своего повествования многих своих предшественников, писавших на ту же тему. В самом деле, евангелия насчитывались несколькими десятками: Евангелие евреев. Евангелие назореев, Евангелие эбионитов, то есть "бедных", евангелия детства, Петра, Никодима, псевдо-Матфея, протоевангелие Иакова, Евангелие истины, Евангелие от Филиппа вплоть до Евангелия от Фомы, отрывки из которого предполагали в цитатах церковных авторов и лишь позднее выяснили, что это был за текст на самом деле, когда открыли его полный список в коптском переводе III в. {53}

Письменный коптский язык (от арабского "гупт" или "купт"; аллитерация греческого "Аи-гуптос" - Египет) - это последняя стадия эволюции древнего египетского иероглифического письма, транскрибированного буквами греческого алфавита с некоторыми дополнениями для передачи звуков, не существующих в греческом языке. Он сохранялся в трех по меньшей мере народных диалектах самой бедной части страны, где существовали древние христианские общины. Текст Евангелия от Фомы был найден вместе с пятью десятками других писаний, считающихся "гностическими", в 1945 г. в окрестностях Наг Хаммади, в Верхнем Египте, в зоне древнего Хенобоскиона ("радость очей"), где в начале IV в. Пахомий основал христианский монастырь. Текст Евангелия от Фомы заслуживает самого пристального внимания, и не только из-за своего содержания.

Это евангелие составлено в самой элементарной форме собранных апостолом Фомой (Дидимом) и приписанных "живому" Иисусу "заветных слов" ("Иисус сказал"). На коптский язык, очевидно, был переведен греческий текст, в свое время переведенный с арамейского. Это позволяет отнести Евангелие от Фомы к более раннему периоду, нежели наши канонические евангелия; только Евангелие от Матфея могло быть составлено первоначально на арамейском или еврейском языке, три других наверняка написаны по-гречески, и передаваемая ими атмосфера весьма отличается от текста Матфея.

Небольшая часть этого собрания "изречений" была открыта в 1903 г. в трех греческих фрагментах в Оксиринхе, в Египте. Историки сразу же представили их как сенсационный отрывок некоей "Логии" - более обширного "собрания речей, или изречений" Иисуса, которое независимо друг от друга популяризировали наши евангелия, о чем есть указания в древнейшей патристике.

Речь, однако, шла о настоящем евангелии, хотя и непохожем на традиционные.

Подобная литература, которая получила определение "апокрифическая" (иначе говоря, недостоверная), обычно недооценивается историками происхождения христианства, поскольку она содержит лишь фантастические измышления, фольклор, порожденный народной набожностью или желанием восполнить некоторые пробелы канонических текстов: скудные сведения о детстве Иисуса, о членах его семьи, о так называемых "восемнадцати годах молчания" в его жиз-{54}ни (Матфей и Лука умалчивают о целом периоде - с 12 до 30 лет, Марк начинает с крещения в Иордане, Иоанна интересуют только три последние пасхи), о его отношениях с римлянами, об обстоятельствах его смерти, о событиях, случившихся с ним после воскресения.

Но что представляют собой сами наши евангелия, если не воображаемую благочестивую реконструкцию важнейших моментов биографии мессии, скопированных, как правило, со старых библейских текстов?

Многие апокрифические евангелия несомненно возникли достаточно поздно - в IV, V, VI вв., если не позже. Их использование возможно в исследовании истории христианства, особенно для объяснения процесса распространения и развития христианской идеологии в соответствии со временем и различиями социального и религиозного окружения, в котором она прививалась. Но некоторые из евангелий относятся к древнейшим временам, о чем свидетельствуют наименования палестинских общин, для которых они были предназначены,- иудеи, назореи, эбиониты, возможно мандеи (последователи мифического Иоанна Крестителя), тогда как канонические евангелия задуманы и составлены вне Палестины, на греческом языке, в центрах иммиграции.

Если бы все апокрифические евангелия сохранились в первозданном виде, и прежде всего на языке оригинала, многие аспекты ранней христианской проповеди выглядели бы сегодня в более ясном свете. Но и в том виде, в котором они до нас дошли, они должны рассматриваться как важный вклад в формирование легенды об Иисусе. Это, естественно, не "исторические" источники, как, впрочем, и те четыре евангелия, которые вошли в канон; между теми и другими нет пропасти, как уверяют теологи и церковные историографы. Естественны различия между культурой в национальной средой, в которой возникли апокрифические и канонические писания, а также коллективной ориентацией, вызвавшей их к жизни; поэтому мы и должны в первую очередь искать в этих текстах не идеи, а людей, которые их толковали.