У истоков религии

Возникновение религиозных верований — это не какой-то мгновенный акт, «озарение» души человека. Человечество прошло долгий путь, прежде чем появилась религия. Да и сам процесс возникновения религии занимает длительное время, он обусловлен конкретно-историческими причинами. На той стадии развития, на которой находились неандертальцы, в силу ряда конкретных причин (различия условий жизни, способов трудовой деятельности, различного уровня духовной жизни) существовали, вероятно, и группы людей, не знающих еще никаких верований, и группы, у которых появляются зачатки верований. Посмотрим, нет ли каких-либо археологических данных, подтверждающих эту точку зрения.

Мы уже говорили о погребении неандертальского юноши в Ле Мустье. В 1938 г. советский археолог А. П. Окладников в гроте Тешик-Таш также обнаружил хорошо сохранившееся погребение неандертальского мальчика. Кости покойного лежали в небольшом углублении, вокруг черепа острыми концами вниз были воткнуты козлиные рога, образуя вокруг головы своеобразную ограду. Вблизи от могилы А. П. Окладников обнаружил также следы костра, который, судя по тонкому слою золы, горел очень непродолжительное время. Вполне возможно, что это был ритуальный костер, непосредственно связанный с погребением.

Особенностью погребений в Тешик-Таше и Ле Мустье было то, что скелеты лежали в положении, напоминающем позу спящего человека: на боку, со слегка подогнутыми коленями. По-видимому, руки и ноги покойника при погребении привязывались к телу. Такой способ захоронения в близкое нам время известен у наиболее отсталых племен. Примерно так хоронили своих покойников папуасы Новой Гвинеи: они связывали умершим руки и ноги, считая, что это не позволит им вернуться и нанести вред сородичам.

Есть и другие археологические находки, которые заставляют исследователей задуматься о характере верований неандертальцев. Во время раскопок, производившихся в 1917–1921 гг. в пещере Драхенлох (Швейцария), археологи обнаружили большой склад медвежьих костей. Вдоль южной стены пещеры почти по всей ее длине тянулась искусственно построенная из кусков известняка перегородка высотой около 80 см. В пространстве между перегородкой и стеной шириной приблизительно в 40 см находилось множество костей пещерных медведей: в основном большие кости конечностей и черепа, мелкие части скелета — позвонки, ребра, фаланги пальцев — отсутствовали. Кости были сложены не кое-как, а в определенном порядке. Так, например, в одном месте лежали три черепа в одинаковом положении и были обращены в одну сторону.

Первоначально ученые подумали, что они обнаружили какой-то древний склад мяса, но чем больше они углублялись в пещеру, тем все больше и больше приходили к выводу, что имеют дело с памятником, свидетельствующим о следах какого-то медвежьего культа у неандертальцев, сходного с культом, который у некоторых отсталых северных народов наблюдается до сих пор в разных вариациях.

Так, в промежутке между вторым и третьим отделами пещеры был обнаружен специальный каменный шкаф с медвежьими черепами, а в последнем отделе пещеры было сделано совсем неожиданное открытие. Между вертикально поставленными известняковыми плитами различного размера, покрытыми сверху большой горизонтально положенной плитой, лежал очень хорошо сохранившийся череп пещерного медведя. Через скуловую дугу черепа, с обеих сторон которого лежали еще две берцовые кости, была продета бедренная кость молодого пещерного медведя. Последующие тщательные исследования показали, что все четыре кости принадлежали разным медведям.

Сделанное в Драхенлохе важное и интересное открытие не осталось единственным в своем роде. Искусственные нагромождения черепов пещерных медведей, иногда вместе с длинными костями конечностей, были позднее найдены археологами и в других пещерах; в Петерсхеле, около Вельдена, в Германии, в Вильдкирхли в Швейцарии, в Драконовой пещере в Штирии. Эти открытия говорят о том, что перед нами памятники какой-то деятельности неандертальцев, которая может быть истолкована как магические охотничьи обряды. Многие ученые остановились на предположении, что обитатели пещер, сохраняя таким образом кости и черепа пещерных медведей, надеялись, что этим они дадут возможность убитым животным вновь вернуться к жизни. Это предположение подтверждается тем, что некоторые народы, отставшие в своем развитии, также сохраняли кости убитых животных, считая, что этим они помогают зверям вновь «возродиться», а себе на будущее обеспечивают удачную охоту.