У принцессы век недолог

– Вот как? – фон Ужоснах почесал затылок, потом щеку. – А что же тогда случилось с бедными созданиями доктора Бланко? Наш добрый доктор был чрезвычайно огорчен.

– Позволю себе напомнить наше соглашение, друг мой. Мы договорились, что эти существа не будут нападать на моих людей. Горожан я предупредил, чтоб с наступлением ночи они сидели по домам. До тех, кто смел ослушаться моего приказа, а также до приблудных чужестранцев мне не было дела. Так?

– Так. Я, разумеется, знал, что ты, боярин, ищешь случая обойти договор, отправляя навстречу нашим посланцам пришлых рыцарей и ландскнехтов. Однако, поскольку доктору Бланко все время нужен материал для опытов, я не возражал. Но...

– Но ты не подозревал, что ваши твари настолько слабы, что в наших краях даже женщина может справиться с ними! – торжествующе воскликнул Бобоану.

Некоторое время фон Ужоснах молчал, почесываясь. Потом без выражения произнес:

– Ах вот оно что. – И снова посмотрел на меня, на сей раз более внимательно. – Фройляйн, как я вижу, не местная.

– Между прочим, фрау...

– И давно ли в Сильватрансе?

– Домна Райна прибыла в Торговище вчера, – высказался вперед меня Бобоану.

– Занятно, – фон Ужоснах продолжал обращаться ко мне, а не к боярину. – Я не встречал женщин, которые зарабатывают на жизнь мечом, хотя слыхал о некоторых... особенно об одной. Как вы сказали, вас зовут?

– Райна. И сказала это не я, а благородный боярин.

– Какая досада. Ту, о которой я слышал, звали Этелинда.

Действительно, досада. Как Этелинда я была засвечена в империи, причем в связи с разными историями. Знать бы, о какой из них он проведал... Но спросить об этом я не могла.

– Разве я похожа на даму, которая может зваться Этелиндой?

Бобоану надоело сидеть и слушать, и он вмешался.

– Надеюсь, сударь мой, недоразумение разрешилось и вы не откажетесь отведать моего угощения.

Я вперилась в лицо ландграфа. Мне не приходилось видеть, чтоб брат Удо ел-пил, как нормальные люди, и поэтому ответ Ужоснаха был мне чрезвычайно интересен.

– Отчего же нет, – протянул он.

Я услышала, как вздохнули гости за столом. Видно, в Сильватрансе пренебрежение угощением оскорбляло хозяина и могло служить поводом к вражде, а то и кровопролитию... тьфу ты, опять я про кровь.

Слуги поспешили к ландграфу, заполнили его блюдо жарким, а кубок вином.

Он поднял кубок и произнес здравицу в честь хозяина, известного своим гостеприимством. Все, сидевшие за столом, с готовностью поддержали тост. Я тоже выпила воды. После чего пир продолжался. Учитывая, что за стол сели вскоре после рассвета, завтрак и впрямь грозил перейти в ужин. Но визит высокого гостя это как бы оправдывал.

За чавканьем и хлюпаньем далеко не все расслышали дальнейшие слова ландграфа.

– А что до игрушек доброго доктора, так он всегда может наделать себе новых. – Отставив кубок, он вновь обратился ко мне: – Итак, вы предложили свой меч боярину Бобоану. Почему, извольте спросить?

– Господин Бобоану – здешний правитель. Разве не естественно для чужеземцев поступать на службу главе государства?

– То, что естественно, – не всегда разумно... Да что ж это такое... Пихай, ко мне! – внезапно воскликнул он, и едва я успела озадачиться, как слуга подскочил к Ужоснаху и подал ему костяную палочку, увенчанную искусно вырезанной пятерней. Я такую чесалку прежде видела у придворных дам, коих одолевали блохи. Фон Ужоснах яростно поскреб спину и продолжал. – Уверены ли вы, фрау, что сделали правильный выбор?

– В нашей жизни ни в чем нельзя быть уверенным, даже в том, что завтра взойдет солнце. Но в данном случае все зависит от боярина Бобоану.

– Учтите, фрау, чужестранцев в этой стране не любят.

– А где их любят?

Он оставил мой вопрос без ответа, и хорошо сделал – вопрос был риторический, и единственно верный ответ на него был: «Там, где их умеют правильно готовить».

– Поэтому мы предпочитаем держаться вместе. В замке Потка, что на реке Авжеж. И с удовольствием бы увидел вас там.

Я собралась спросить, кто такие «мы», но Бобоану снова вмешался.

– Нечего сказать, гость! Не успел прийти, как переманивает людей у меня со службы! Хорошо ли это?

– Каждый по своему понимает, что есть «хорошо», – туманно возразил Ужоснах.

– Тогда будем хорошо есть, – Бобоану сделал знак продолжать пиршество, слуги притащили новую перемену блюд, а лирник завопил новую песню, явно народного происхождения.

Вышел ежикИз тумана,Вынул ножикИз кармана,Сел на борзого коня,И наехал на меня.

Бобоану и ландграф, придвинувшись друг к другу, продолжали говорить, но настолько тихо, что из-за воплей лирника я не могла разобрать ни слова.

Только я ему не далсяИ совсем не испугался.Не поддался на обман,Мигом убежал в туман,Где деревья высокиУ верховия реки.Кони брода обыскалисьИ в тумане потерялись,А в тумане том ежиТочат острые ножи...