У прокурора век недолог

— Наверное, — растерялась я, сообразив, что телефонная трубка лежала на тумбочке и тот, кто ее взял, находился в двух шагах от меня… — Мне казалось, я слышала, как кто-то ходил по квартире. Я решила, что это во сне…

— А если тебе действительно приснился сон? Все эти вазы, книжки и трубки? Ты бросилась на улицу, еще до конца не придя в себя. Вот что, давай поедем куда-нибудь за город, погода не очень, но это не беда. Оденемся потеплее. А вечером я останусь у тебя. Если кто-то решит отмачивать шутки вроде этой, я ему просто голову отверну.

— Кирилл, — позвала я, — сядь, пожалуйста. Я вот о чем подумала: недавно я встретилась с одной женщиной, сестра которой погибла от передозировки. Так вот, с ее сестрой происходило нечто подобное, она утверждала, что за ней следят…

— Час от часу не легче, — хмыкнул Кирилл. — Ты что, употребляешь наркотики?

— Нет, конечно.

— Тогда при чем здесь чья-то сестра?

— Не знаю, — честно ответила я. — Эта девушка и еще моя соседка, она тоже была уверена, что ее преследуют. Ты слышал что-нибудь об “Обществе любителей Библии”?

— Нет, — покачал головой Кирилл. — Звучит по-дурацки. Что за общество?

— Как будто ничего особенного, но сестра той женщины и моя соседка, они были членами этого “общества”. И я несколько дней назад была там.

— Зачем? — удивился Кирилл.

— Акимова тоже его посещала. И я…

— Опять игра в сыщики?

— Я просто хотела взглянуть. А несколько дней назад у меня появился сосед. После этого гадания…

— Что? Ты же говорила, это меня тебе нагадали?

— Кирилл, послушай, все выглядит., ; странно. Он знает, как тебя зовут, он знает, что мы недавно встретились, он знает даже, почему вчера вечером ты не остался у меня. Такое впечатление, что он подслушивает. Женщина, которая сдала ему квартиру, из этого самого “общества”, и родственница, что его рекомендовала, то же. Ты понимаешь? Он как будто преследует меня. Погибшие женщины утверждали то же самое: кто-то следил за ними.

— Где он живет? — спросил Кирилл хмуро.

— В тридцать первой квартире.

— Жди здесь. — Он вышел, я услышала, как хлопнула входная дверь. Кирилл вернулся очень быстро.

— Похоже, соседа нет дома. Или он не ищет встречи со мной. — Кирилл задумался, принялся вышагивать по гостиной и по привычке что-то тихонько насвистывал. — Вчера ты видела, как разбилась Акимова, перед этим тебе показалось, что за ней следит какой-то парень, а сегодня началась вся эта чертовщина. — Кирилл хмурился, глядя в пол, затем поднял на меня глаза и сказал виновато:

— Кажется, я был не прав. О том, что ты видела, как погибла эта женщина, следовало рассказать в милиции. Здесь в самом деле что-то не так.

Совершенно неожиданно недавние страхи показались ужасно глупыми, и я подумала, что в милиции меня, чего доброго, поднимут на смех. С другой стороны, мне вовсе не хотелось пережить утро, подобное этому. Я полистала записную книжку в поисках нужного телефона, потом взяла трубку и набрала номер.

— Я пойду с тобой, — сказал Кирилл.

На этот раз следователь выглядел немного суетливым, но явно повеселевшим. Впрочем, возможно, у человека просто хорошее настроение. К встрече со мной он как будто не стремился, по телефону сказал, что очень занят сегодня, а когда я попыталась объяснить, что дело у меня важное и срочное, подумав немного, заявил: “Хорошо, приезжайте”, точно делая мне огромное одолжение, и несколько раз за время нашей беседы выразительно смотрел на часы. Появление Кирилла вызвало у него что-то похожее на недоумение. Тот, в свою очередь, устроился на стуле с таким видом, словно собирался здесь жить.

— Слушаю вас, Алла Сергеевна, — сказал следователь и, взглянув на часы, вздохнул, глаза его приобрели страдальческое выражение, а во мне зрела убежденность, что сюда я явилась напрасно. Несмотря на это, я очень подробно изложила события вчерашнего дня, стараясь ничего не опустить. — Значит, вы видели, как она спрыгнула? — проявил интерес следователь.

— Как спрыгнула, нет, — покачала я головой. — Видела, как она падала. Подъехали молодожены, и я смотрела на них, а потом кто-то крикнул, я повернула голову и увидела ее…

— Почему же вы не дождались сотрудников милиции? — вздохнул следователь.

— Я очень испугалась. Я даже близко к ней подойти не смогла. И убежала. А сегодня решила прийти к вам.

— Хорошо. Значит, по-вашему, за ней шел какой-то парень?

— Нет, не шел. — Я заподозрила, что он меня совершенно не слушал все это время, и вкратце повторила, как дважды смогла видеть парня со спины. — Я подумала, а что, если этот парень… если она вовсе не выпрыгнула?

Он вздохнул, повертел в руках карандаш и посмотрел на меня.

— Она оставила записку. Всего три слова: “Я его убила”. Так что сомнений быть не может. При этом никаких следов насилия. Неприятно, но факт: Акимова убила мужа, а затем покончила с собой.

Некоторое время я сидела с открытым ртом, ничего не понимая.

— Она убила мужа? Но ведь… Как же так?