У рифа Армагеддон

- Хотя я могу чувствовать, что опасения архиепископа, предполагая, что они на самом деле являются его заботами, а не совета викариев, неуместны, - продолжил Уилсин, - я связан как своими формальными клятвами, так и своим долгом как одного из Божьих священников выполнять его указания наилучшим образом, прилагая все мои способности. После долгих размышлений я пришел к выводу, что истинная природа выражаемых опасений имеет меньше общего с реальными процессами и устройствами, которые я уже одобрил от имени Матери-Церкви, чем с будущим, к которому они могут привести.

Что, - с некоторой опаской подумал Мерлин, - свидетельствует о еще большей "политической" проницательности с его стороны. И сразу переходит к делу в одном простом предложении.

- Писание предупреждает нас о том, что перемены порождают перемены, и что искушения Шан-вей шаг за шагом проникают в наши сердца, - серьезно сказал Уилсин. - В этом отношении я понимаю законные опасения архиепископа. И, если быть до конца честным, я обнаружил, что в какой-то степени разделяю их. Ваши люди здесь, в Чарисе, очень неистовы, ваше величество. Я проникся к ним симпатией и восхищаюсь ими, но, возможно, у тех членов Матери-Церкви, которые испытывают некоторые опасения по поводу вашего стремления постоянно улучшать то, как они делают вещи, есть некоторое оправдание для их беспокойства.

- Из-за этого и как средство решения того, что, как я полагаю, было намерением архиепископа, я решил, после долгих молитв и размышлений, как, по моему мнению, я должен действовать. Я предлагаю перейти непосредственно к сути проблем архиепископа.

- В каком смысле, отец? - спросил Хааралд немного настороженно.

- Следующим образом, ваше величество, - ответил Уилсин и потянулся за своим нагрудным скипетром Лэнгхорна. Он был больше, чем у многих других, и украшен изысканными драгоценными камнями, именно такого рода скипетр можно было ожидать у человека с фамильным богатством и известностью Уилсинов. Но никто в тронном зале не ожидал того, что произошло, когда Уилсин взял его обеими руками и повернул.

Увенчанное короной навершие скипетра снялось, обнажив тот факт, что настоящий конец скипетра находился в отделанном золотом углублении внутри навершия.

Уилсин отпустил навершие, позволив ему свисать с золотой цепочки на шее, и коснулся выступающего конца скипетра кончиком указательного пальца правой руки. И когда он прикоснулся к нему, тот начал светиться.

Хааралд, епископ Мейкел, Кэйлеб и телохранители короля - все они, как завороженные, смотрели на это неуклонно усиливающееся голубое свечение. То же самое сделал и Мерлин, но по совершенно другим причинам.

- Это, - мягко сказал Уилсин, - сокровище Матери-Церкви, которое было доверено моей семье столетия назад. Согласно традициям, которые были переданы вместе с ним, он был передан нам самим архангелом Шулером.

Он коснулся своего сердца, а затем губ, и все остальные в тронном зале, включая Мерлина, сделали то же самое.

- Природа Камня Шулера, - продолжил Уилсин, - заключается в том, что если кто-то произнесет какую-либо ложь, прикасаясь к нему, Камень приобретет цвет крови. С вашего позволения, ваше величество, я предлагаю задать каждому из вас по очереди несколько простых вопросов. Камень подтвердит мне правдивость ваших ответов, и это, в сочетании с исследованиями, которые я уже провел, позволит мне добросовестно ответить на опасения архиепископа.

Он прямо встретился взглядом с Хааралдом, его выражение лица и манеры излучали искренность, и положил свою руку на светящийся синий кристалл.

- Никто, кроме нескольких членов моей собственной семьи, не знает, куда был передан Камень в этом поколении, - сказал он. - На самом деле, большинство в Церкви считают, что он был потерян навсегда во время смерти святого Эвирахарда. Я не собираюсь легкомысленно раскрывать это вам сейчас, но у меня есть свои собственные опасения по поводу характера обвинений, выдвигаемых против Чариса изнутри Храма.

Мерлину было очевидно, что молодому верховному священнику было почти физически больно признавать это, но кристалл горел ровным синим светом, и Уилсин непоколебимо продолжал.

- Я верю, что Бог послал мне Камень именно для этого момента, ваше величество. Полагаю, Он хочет, чтобы я ответил на свои собственные вопросы, чтобы я мог знать, как лучше всего ответить на вопросы других.

Он замолчал, и Мерлин затаил дыхание, когда Хааралд VII из Чариса заглянул глубоко в глаза молодого верховного священника.

В отличие от Хааралда, Мерлин точно знал, что было спрятано в реликварии Уилсина, хотя и не ожидал когда-либо увидеть это.