У рифа Армагеддон

- Испытываешь, не так ли? - хмыкнул Клинтан. Он наклонился вперед и взял одну из невостребованных булочек, обильно намазав ее маслом и отправив половину в рот за один укус.

- Я должен согласиться с Замсином, Жэспар, - мягко сказал Дючейрн. - Знаю, что ты не особенно любишь всю семью Уилсин, но, по словам Динниса, отец Пейтир вернулся и очень тщательно пересмотрел свои первоначальные выводы. Он продолжает настаивать на том, что никаких нарушений Запретов нет. На мой взгляд, это убедительно свидетельствует о том, что сообщения, которые мы получаем - многие из них от врагов Чариса, думаю, это следует отметить, - действительно преувеличены.

- Понимаю, - ответ Клинтана был невнятным. Он проглотил кусок булочки, запив его большим глотком дорогого вина Тринейра, и покачал головой.

- Возможно, я готов согласиться с тобой, Робейр, - сказал он затем. - Если, конечно, наш добрый архиепископ сказал нам правду в своих депешах.

- Что? - Тринейр выпрямился, зная, что Дючейрн и Мейгвейр сделали то же самое, и требовательно посмотрел на великого инквизитора. - Что ты имеешь в виду, Жэспар?

- Я имею в виду, что никогда не доверял этому маленькому сопляку Уилсину настолько, насколько мог плюнуть, - ответил Клинтан. - И у меня были свои сомнения в надежности Динниса, если уж на то пошло. Итак, без ведома нашего любимого архиепископа Чариса, его новый секретарь, отец Симин, является агентом инквизиции. И его отчет охватывает несколько вещей, которые Диннис необъяснимым образом упустил из виду.

Улыбка инквизитора была уродливой, глаза блестели, и Тринейр почувствовал, как у него сжался желудок. Ненависть Клинтана к Чарису была достаточно сильной еще до того, как Пейтир Уилсин был назначен его интендантом. С тех пор она стала еще более опасной, но он не упомянул никому из остальных членов храмовой четверки, что он намеревался внедрить одного из своих агентов к Диннису. С другой стороны, его управление имело полномочия размещать агентов и следователей везде, где оно пожелает, в любое удобное для него время, и Тринейр внезапно поймал себя на том, что задается вопросом, скольких еще оно разбросало по округе. И за кем именно они следили.

Что, как он полагал, в данный момент было несколько неуместно.

- Должны ли мы заключить из того, что ты только что сказал, что твой агент - отец Симин, не так ли? - не согласен с оценкой ситуации Диннисом? - спросил он.

- О, да, я думаю, это можно понять, - саркастически сказал Клинтан.

Он допил вино в своем бокале, взял бутылку и налил еще один бокал, затем откинулся на спинку стула с выражением, в котором смешались триумф, ненависть и неподдельное беспокойство.

- Согласно наблюдениям отца Симина и тихому расследованию, "пересмотр" Уилсином своих первоначальных выводов был ограничен одной встречей с Хааралдом и Кэйлебом. Той, на которой, я мог бы добавить, также присутствовал Мейкел Стейнейр, будучи приглашенным нашим дорогим отцом Пейтиром.

- Мало того, архиепископ Эрейк почему-то забыл упомянуть нам, что этот самый Мейкел Стейнейр проповедовал подстрекательство к мятежу из самого Теллесбергского собора.

- Это довольно серьезное обвинение, Жэспар, - заметил Дючейрн через минуту или две во внезапно воцарившейся за столом тишине.

- Стейнейра вообще не следовало утверждать епископом Теллесберга, - наполовину огрызнулся Клинтан. - Эта должность слишком важна, чтобы оставлять ее в руках чарисийца. Но, - он помахал одной рукой, обнажив зубы в карикатурном подобии улыбки, и его глаза были уродливы, - я полагаю, что это все вода под мостом. За исключением того, что Стейнейр читал проповеди о ошибочности решений инквизиции.

- Прости меня, Жэспар, - сказал Тринейр, - но мне немного трудно в это поверить. Конечно, епископ Жирэлд сообщил бы о любых подобных проповедях! И каким бы ни было ваше мнение о молодом Уилсине, я не могу поверить, что он позволил бы остаться незамеченным такому вызову авторитету Матери-Церкви.

- О, ты не можешь, не так ли? - Смех Клинтана был таким же уродливым, как и его глаза. - Ну, отец Симин смог точно подтвердить, что Адимсин послал за Стейнейром после одной из его еретических проповедей и устроил ему королевскую трепку языком. Так что, очевидно, епископ-исполнитель Динниса был осведомлен о проблеме. И у Динниса была своя небольшая беседа со Стейнейром, на которой присутствовал отец Симин. Ни Диннис, ни Стейнейр не признались прямо, что происходит, но было очевидно, что Диннис предупреждал его, чтобы он держал рот на замке и что Стейнейр тоже не был тем, кого можно назвать раскаявшимся. Но Диннис, конечно же, ничего не сообщал мне о своей необходимости "консультировать" Стейнейра. И я думаю, вы все согласитесь, как важно то, что ни он, ни Уилсин не сообщили нам об этом ни слова даже сейчас.

Тринейр нахмурился. Даже учитывая ненависть Клинтана ко всему чарисийскому, в его словах был смысл.

- Во всем этом есть еще один возможный аспект, - сказал Мейгвейр через мгновение, и все взгляды обратились к нему.

- Какого рода "аспект", Аллейн? - спросил Дючейрн.