Читаем У самого синего моря (СИ) полностью

У самого синего моря (СИ)

Тамара ошеломленно смотрела на пять больших ящиков помидор. — Вот, — гордо заявил старший сын Иван, захлопнув багажник машины. — Купил по дешёвке. Свеженькие, прямиком с поля. Грузил, покуда место в багажнике не закончилось.

Лилия Николаевна Гаан

Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия18+

У самого синего моря

Тамара ошеломленно смотрела на пять больших ящиков помидор.

— Вот, — гордо заявил старший сын Иван, захлопнув багажник машины. — Купил по дешёвке. Свеженькие, прямиком с поля. Грузил, покуда место в багажнике не закончилось.

— Вижу, — пробормотала мать. — Не многовато?

— В самый раз. Сама знаешь, как наш Олежка любит томатный сок. Чем покупной химией ребёнка травить, лучше самим наделать.

— Эй, ты адрес не перепутал? Тебе что тут — филиал консервного завода? Нужен сок, так делай сам или свою Ирину впряги, — возмутился, живущий с матерью младший сын Сергей. — Нам-то зачем эти ящики притащил?

Как это нередко бывает в семьях, сыновья выросли с абсолютно разными характерами, и из-за этого часто ссорились, что очень огорчало Тамару, но сейчас она сама не отказалась бы задать эти вопросы первенцу.

— Нет, ты думаешь, о чем говоришь? — загорячился Иван. — Мы только что из санатория вернулись — дел дома за две недели накопилась уйма! Когда бы мы ещё с помидорами возились? А мама всё равно в отпуске. Что ей стоит?

— В отпуске люди отдыхают, а не упахиваются до без сознания.

Сережка, конечно, не просто так горячился — он прекрасно понимал, что варить сок и закатывать банки, конечно, будет мать, но ему всё равно придется помогать: мыть, крошить помидоры и гнать сок. И зачем ему была нужна такая головная боль?

— А что здесь такого прямо-таки тяжелого? Подумаешь! — взвился Иван. — Я же не прошу её сразу все банки закатать. Постепенно, по одному ящичку будет перерабатывать…

— Так помидоры уже сейчас переспелые! Портиться начнут — сам же потом крик поднимешь, если выкинуть придется.

Тамара была полностью согласна с младшим сыном, но помалкивала.

Иван отличался не только воинственным эгоизмом, но и редкостной обидчивостью. При этом он обожал жену и сына и категорически отказывался понимать, что мать предпенсионного возраста и не может как в молодости целыми ночами крутиться с банками у плиты. Бывало, что какое-то невзначай сказанное неосторожное слово и то становилось причиной обиды. Иван не казал потом носа к матери и брату месяцами, а тут целых пять ящиков помидор!

В кармане завибрировал смартфон. Тамара кинула взгляд на дисплей — звонила подруга детства Алла.

— Сейчас отвечу и вернусь, — зашла она в дом.

Алла жила в Москве и виделись они редко, но постоянно созванивались.

— Томка, — послышался возбужденный голос. — Собирайся. Едем к морю!

— А…

— Лариска закончила какой-то проект, ей заплатили кучу денег, и она заказала на нас троих ВИП номер в санатории "Морской бриз".

Лариска была младшей сестрой Аллы и работала айтишницей в какой-то наворочанной компании.

— ВИП? — забеспокоилась Тамара. — Ой, не знаю — потяну ли? Я тут поистратилась на новую стиральную машину — от отпускных почти ничего не осталось.

— Выкинь из головы — с таких-то барышей, чего Лариске не пошиковать! Поедем?

Надо сказать, что вообще-то ехать к морю Тамаре не очень хотелось. Были ещё дела, которые она хотела бы сделать до конца отпуска, да и недалеко от дома протекала чудесная речка с песчаным дном и медленным течением, в которой она купалась каждое утро, но… на улице её ждали пять ящиков помидор.

— Когда выезжать?

— Завтра заедем за тобой. Мы с Лариской по очереди за рулем, так что до Темрюка к ночи домчимся. Там у нас гостиница заказана.

Тамара вышла во двор. Иван уже сидел в машине и ждал мать, чтобы попрощаться.

— Вань, подожди! — попросила она, виновато отводя глаза. — Ты уж прости, но это звонила тетя Алла.

— И что? — недовольно осведомился Иван.

— Они с тетей Ларисой завтра заедут за мной — отправимся все вместе к морю.

Иван даже побагровел.

— А в другое время это сделать нельзя?

— Нет. Ты же сам знаешь, как тяжело тете Ларисе оторваться от компа.

— Ну и ехала бы с мужем — ты тут причем?

— Видимо, ей хочется провести время с нами. Тетя Лариса оплачивает путевку, так что, сам понимаешь, такой шанс упустить нельзя.

— Пусть едет, — моментально встал на её сторону Сергей, — картинку сменит. Заодно и окрепнет — в прошлую зиму три раза бронхитом переболела. Или тебе на её здоровье наплевать?

Тамара наблюдала, как недовольно шипящий сын грузит назад в машину ящики с помидорами, но мысли её уже были о другом: нужно было купить новый купальник, сбегать в больницу за справкой об эпидокружении, собрать чемодан, что-то приготовить в дорогу. Да, её ждало много хлопот, но, в отличие от помидорного "армагеддона", приятных хлопот.

"Я еду с девчонками к морю!" — невольная улыбка растянула губы.

Её тотчас заметил старший сын и сразу же завелся.

— Уж если едешь к морю, взяла бы с собой внука. Нам педиатр все уши прожужжал, что ему необходимо закаливаться.

— Во-первых, тетя Лариса приглашает только мать, — зло напомнил брату Сергей, — а во-вторых, могу представить, какой бы у неё получился отдых с маленьким ребенком.

— Подумаешь! Неужели родной бабушке не в радость побыть пару недель с внуком на море?

— В радость, — поспешно согласилась Тамара. — Но не в этом году!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Хиросима
Хиросима

6 августа 1945 года впервые в истории человечества было применено ядерное оружие: американский бомбардировщик «Энола Гэй» сбросил атомную бомбу на Хиросиму. Более ста тысяч человек погибли, сотни тысяч получили увечья и лучевую болезнь. Год спустя журнал The New Yorker отвел целый номер под репортаж Джона Херси, проследившего, что было с шестью выжившими до, в момент и после взрыва. Изданный в виде книги репортаж разошелся тиражом свыше трех миллионов экземпляров и многократно признавался лучшим образцом американской журналистики XX века. В 1985 году Херси написал статью, которая стала пятой главой «Хиросимы»: в ней он рассказал, как далее сложились судьбы шести главных героев его книги. С бесконечной внимательностью к деталям и фактам Херси описывает воплощение ночного кошмара нескольких поколений — кошмара, который не перестал нам сниться.

Владимир Викторович Быков , Владимир Георгиевич Сорокин , Геннадий Падаманс , Джон Херси , Елена Александровна Муравьева

Биографии и Мемуары / Проза / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Современная проза / Документальное
Анекдот как жанр русской словесности
Анекдот как жанр русской словесности

Судьба у русского анекдота крайне сложная и даже истинно драматическая. Целые столетия его упорно старались не замечать, фактически игнорировали, и это касается и народного анекдота, и анекдота литературного. Анекдот как жанр не существовал.Ефим Курганов, автор нескольких книг по теории и истории литературного анекдота, впервые в филологической науке выстраивает родословную русского анекдота, показывает, как этот жанр расцветал в творчестве Пушкина, Гоголя, Лескова, Чехова, Довлатова. Анекдот становится не просто художественным механизмом отдельных произведений, но формирует целую образную систему авторов, определяет их повествовательную манеру (или его манеру рассказа). Чтение книги превращается в захватывающий исследовательский экскурс по следам анекдота в русской литературе, в котором читатель знакомится с редкими сокровищами литературных анекдотов, собранных автором.Входит в топ-50 книг 2015 года по версии «НГ–Ex Libris».

Ефим Яковлевич Курганов

Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия