Убийства, теракты, катастрофы. По следам кровавых преступлений

Образец почерка и вероятное имя — это не так уж мало для поиска в небольшом городке. Каждая из взрослых жительниц Красноуфимска где-нибудь да расписывалась — на карточке в паспортном столе, заполняла анкеты при приеме на работу. Первым делом собрали все документы на всех Ирин подходящего возраста, потом — и на остальных. Не так уж и много — до 10 тысяч на весь город. Экспертам-почерковедам в областном центре пришлось потрудиться. Хотя и безрезультатно. Параллельно проверяли отпечатки пальцев, взятые у горожанок.

По всем найденным в городе документам выходило, что среди постоянных жителей города такой Ирины с таким почерком и такими отпечатками пальцев как бы и не было. Это вместе с примитивным уровнем и «среднеазиатским» фотороботом еще более усилило версию заезжей гастролерши. Все немалые силы криминалистов были брошены на проверку имеющихся миграционных документов и отпечатков пальцев приезжих, относительно недавно приехавших в регион. Были разосланы запросы в другие регионы России. Огромная машина следствия пришла в движение по всей стране.

А в это время в Красноуфимске спокойно дремал дома или на работе участковый инспектор. Был ведь еще один вариант объяснения, почему ни паспортной карточки, ни анкеты с таким почерком и именем не нашли. Это если преступница жила без работы, без документов и без регистрации. Для домохозяйки при работающем муже — это и не обязательно.

Это обязанность участкового — с помощью паспортисток и прочих доверенных лиц в каждом дворе следить за тем, чтобы никто не жил без регистрации, тем более постоянно. Ладно еще, если сдают без регистрации на время квартиры приезжим, но и об этом положено знать. С другой стороны, на каждого участкового у нас в таких городках по десять, а то и более тысяч жителей.

Сложно за всем уследить, никто не спорит. Но только не в той ситуации, когда в городе за год неизвестная преступница убила восьмерых безвинных старушек. В этом случае офицер обязан был мобилизовать всех помощников, опросить каждую продавщицу, каждую домохозяйку. Есть вещи, которые в системе розыска может обеспечить только качественная, добросовестная работа участковых. Поэтому это звено так важно.

Нужно было проинструктировать тех же продавщиц, что делать, если кто-то хоть немного похож на фоторобот. Судя по тому, что по итогам расследования участковый был уволен с формулировкой «за халатность», необходимых действий для поиска и опознания преступницы не проводилось. Из-за халатности одного сотрудника многим тысячам других сотрудников, более квалифицированных и более ответственных, пришлось потратить сотни тысяч рабочих часов на поиски преступницы, спокойно отсиживавшейся у себя дома. А главное, что даже после мая 2003 года, когда у следствия появился не только фоторобот, но и образец почерка, от рук убийцы погибнет еще девять безвинных жертв, таких же пенсионерок.

Убийственные гастроли

После мая 2003 года убийства пенсионерок в Красноуфимске вроде бы прекратились. Ирина, так звали нашу «волчицу» в шкуре домохозяйки, старалась реже показываться в других частях города. Там ее могла увидеть выжившая пенсионерка Мокшаева. Как раз к лету она вышла из больницы.

После рассказа Мокшаевой и допроса соседей, которым покойная Братухина передавала записку от Ирины, всему городу стало известно, что разбойница представлялась пенсионерам сотрудником каких-то организаций — жилконторы, пожарной охраны. Так что после восьми убийств все пенсионеры в городе были предупреждены об опасности.

После того как продавщица обратила внимание на сходство Ирины с фотороботом, она стала реже посещать магазины, потеряла былую общительность. Но и сидеть дома, как раньше, преступница уже не могла. Сказывалась привычка к адреналиновому допингу — ломку пришлось заглушать регулярными пьянками. Так в страхе, подавляя садистское желание продолжить серию расправ, преступница выдержала год.

Страх держал ее дома, но он же тянул из города. Природную общительность домохозяйка решила удовлетворить за счет поездок к знакомой в областной центр. Но в самом Екатеринбурге, огромном мегаполисе с совсем иным темпом жизни, жительница малого города терялась, просто не могла действовать, как уже привыкла. Другое дело в дачном поселке Широкая Речка на окраине большого города. Туда Ирина по весне стала наезжать на дачу к своей екатеринбургской знакомой. Здесь на тихих улицах стояли такие же панельные домишки, как в Красноуфимске. А в домах жили такие же одинокие пенсионерки, не подозревающие о грозящей опасности.