Убийства в Белом Монастыре

Боже, какое это было ужасное чувство! Думаю, мы оба думали о Луизе. Мы переглянулись и побежали к ней в комнату. Она была в порядке, сидела в кровати, как будто ей стало лучше, разве что немного дрожала и выглядела очень тихой, словно виноватой, но она всегда такая. Лихорадка, по всей видимости, прошла. Она спросила: «Что там за шум? Что я делаю в этой комнате?» Потом мы услышали, как вы все побежали вверх по лестнице. Остальное вам известно.

Уиллард присел на подоконник. Он выглядел потрясенным, будто заново пережил историю, которую только что изложил. Потом сделал сценический жест – упер кулак в бедро и опустил голову. Беннету было слышно, как он дышит.

– Если, – добавил Уиллард после короткой паузы, – полиция ее заподозрит, будьте к этому готовы.

Он резко повернулся. По коридору шла Катарина Бохун.

– Я их видела, – сказала она, – они выносили Джона на этой, ну, такой штуке, на которой носят трупы. И я слышала их разговор. Насколько я поняла, кто-то заявил, что он точно не умрет. Это правда?

Беннет взял ее за руки и увидел, как ее взгляд становится мягче, страх исчезает, пока он говорил медленно и четко. Она чуть дрожала, будто привыкая к теплу после холода.

– Странно, конечно, – задумчиво произнесла Катарина, – но я скорее рада… Рада, что он это сделал…

– Вы рады? – переспросил Уиллард.

– Потому что больше он не будет пытаться этого делать. Разве вы не понимаете? Когда он придет в себя, он все поймет. Он сделал это… для нее. И он вдруг поймет, что оно того не стоило. Не думаю, что у меня получится объяснить, но просто… – Она прижала ладони к груди. – Просто, понимаете, с этим будет навсегда покончено.

Уиллард смотрел в окно на суровую белизну снега. Он заговорил рассеянно, тихо, его голос понемногу становился громче:

– Или то, что лежало на сердце тяжким грузом, канет в прошлое.

На миг в его голосе прозвучала пугающая сила. Он уронил руку на подоконник и улыбнулся:

– Лечение суровое, Кейт. А как Луиза? Ей лучше?

– Она сейчас спустится. Вот о чем я хочу спросить вас обоих. – (Пауза.) – Полагаю, мне лучше рассказать ей, что думает полиция?

– Да, в любом случае. Она вам что-то сообщила?

– Нет!

– Но вы не считаете, что… – Катарина посмотрела на Беннета. – Давайте снова спустимся и поговорим с мистером Мастерсом. Я… хотела бы, чтобы вы присутствовали. Вы были там, когда Томпсон рассказал про женщину, вышедшую прошлой ночью из дома, и миссис Томпсон, возможно, пришла это подтвердить. Глупо с моей стороны только сейчас об этом говорить. Я могу доказать, что это была не Луиза. Идем?

Она развернулась, не дожидаясь ответа. Беннета охватил испуг, он замер на несколько мгновений, но у лестницы нагнал ее. В полутемной галерее слабо пахло порохом, отчего дубовые панели и красный ковер производили еще более зловещее впечатление. Беннет ухватился за перила и загородил ей путь вниз, потом тихо спросил:

– Но ведь это были не вы, правда?

Он смотрел на нее, не в силах оторвать глаз от синяков у нее на шее, лишь отчасти прикрытых шарфом. Она едва не плакала.

– А если бы и так? Что бы это изменило?

– Ничего, разве что пришлось бы прибегнуть к искусной лжи.

– Лгать полиции?

– Если необходимо солгать Дже… – Он понял, что говорит слишком громко, ему вообще хотелось закричать.

Катарина попыталась пройти мимо, потянула его за руку, державшуюся за перила. Когда он наклонился, чтобы ухватиться крепче, мягкая щека коснулась его лица, так что они оба отпрянули друг от друга, словно ужаленные. И, увидев, как чуть приоткрылись ее полные губы, он почувствовал, что сердце его забилось еще сильнее.

– Да боже мой, какая разница, что вы сделали? Я пытаюсь донести до вас лишь то, что нужно придумать хорошую историю и придерживаться ее.

– Я не говорю, что убила ее. Но я могла! – Она вздрогнула. – Я завидовала ей достаточно сильно, чтобы желать ей смерти. Мило, правда? Это почти так же скверно, как если бы я сделала то, о чем думала. Дайте мне уже пофантазировать. Какая разница, что…

– Сначала я должен вам кое-что рассказать. Внизу Мастерс говорит с одним человеком, моим дядей. У него сверхъестественная репутация человека, который может видеть сквозь кирпичные стены. Мастерс вызвал его сюда с моей помощью. Он использовал мое имя и сказал, что это из-за моего интереса к вам…

– О чем вы говорите?

– Интерес. Это ведь так называется? Ну ладно, пусть так. Скажем, я… интересуюсь вами. Говорите что хотите. Как сильно интересуюсь, сказать пока не могу, потому что произошло убийство и весь дом отравлен, а внизу есть комната, где кто-то, кого вы знаете с рождения, пытался покончить с собой менее часа назад. Я чувствую запах пороха, и никто из нас не посмеет тут говорить об «интересе». Но дом будет не вечно отравлен, и тогда, возможно, божьей милостью вы узнаете, почему я считаю вас самым прелестным созданием, которое когда-либо встречал! Так что, если вы вдруг окажетесь в скверном положении, все, что вы делали и не делали, не будет иметь значения. Не совершайте глупостей, прошу вас, ни в чем не сознавайтесь.