Убийственные именины

Гоша не осуждал ни Даню, ни Осю с их затеей — ему были ясно видны смешные истоки их усердия. Георгий хотел лишь одного: чтобы мальчики не заходили слишком далеко. Обозрев погрустневшую физиономию пасынка, Гоша пожелал юному следователю не попадаться в ловушку щенячьего восторга, а потом и вовсе сравнил Данилу и его отсутствующего напарника с несносными Ларискиными отпрысками: "Дайте нам потрогать бабушкин трупик!" После дельного совета Георгий похлопал великовозрастного оболтуса по плечу и повел к столу, накрытому, как и во время завтрака, на веранде.

Глава 6. Лариса отравилась…

Вечер пришел, сделав все вокруг лиловым, душистым и опьяняюще романтическим. Было несколько сыро, и гости с наслаждением натянули джемперы и носки, закутались в шали, но с веранды не уходили. Так хорошо было ощущать свежесть накрытого сумерками сада и луга, холодноватый ветер от реки, слушать тишину… Однако, "кто скачет, кто мчится под хладною мглой"? Верный муж и хороший парень, конечно же! Ближе к ночи приехал Руслан. Все тут же радостно кинулись ему навстречу и стали расспрашивать, да так заинтересованно, будто Ларисин муж не был в Мачихино года четыре. А Руслан только затем и уезжал, чтобы отвезти Дашу и Настю к своим родителям. Там он немного побыл с бандитенышами и вернулся назад, чтобы Ларисочка не чувствовала себя одинокой. Сразу по приезде Руслан принялся искать свою бедненькую, напереживавшуюся женушку. Ах, лучше бы заботливый муж этого не делал! Потому что результатом неусыпных тревог и беспокойства о душевном состоянии Фрекен Бок едва не стала вселенская (для Изотовых) катастрофа — крушение образцово-показательной семьи, ячейки общества.

Бог весть почему, но все отличницы-активистки внутренне тоскуют по имиджу femme fatale. Пытаясь воплотить этот образ в жизнь, они вечно путают роль роковой женщины с ролью восторженной почитательницы какого-нибудь непризнанного гения. Может быть, у них просто воображения не хватает на то, чтобы эпатировать публику своими умопомрачительными манерами, нарядами, афоризмами и привычками. Тогда они, как рыбы-прилипалы, начинают сопровождать всякого, кому подобные фортели удаются. А может, женщина как таковая для активисток-стипендиаток существо по определению несамостоятельное? И предназначена только для сопровождения мужчины: его-то извечная судьба охотника заставляет искать и находить тропу — со времен Адама, Евы и наскальных рисунков? При таком понимании жизни для всяких Фрекен Бок разница между унылой хорошисткой и эффектной вамп заключена не в них самих, а в их мужчинах. У хорошистки есть хороший парень, зато у femme fatale — целая толпа длинноволосых, сильно пьющих, богемных особей.

Лариску с юных лет мучили честолюбивые замыслы, подобно всем "правильным" дамам и девицам: ей тоже хотелось быть особенной, выдающейся. Отсюда и рождались воображаемые параллели с несколько истерическим образом Лары из пастернаковского "Доктора Живаго". Но… на роль неординарной натуры — храброй создательницы или хотя бы жестокой разрушительницы — Лариса не смела и претендовать. Поэтому единственное, что ей оставалось — это влиться в имидж вдохновительницы, поддерживающей талантливого, но непонятого зрительской массой творца в минуту жизни трудную. Лариса, срисовывая свою молодую жизнь с любимой и уважаемой (когда-то, на заре туманной юности) маменьки, не стала тратить лишних усилий на поиски подходящего для обожания гения и удовлетворилась наличием в доме "дровосека", осмеянного всеми, кроме Варвары Николаевны. Алексис был вполне длинноволос, богемен, непризнан, а главное, всеяден, то есть неприхотлив в отношении внешности, возраста и социального статуса дам, к нему благоволящих. Чего еще можно желать? Теперь, после Варвариной смерти, Фрекен Бок кинулась грудью на амбразуру, то бишь на маменькиного фаворита. С ним и застал Руслан свою жену упоительным летним вечером.