Убийство демократии: операции ЦРУ и Пентагона в период холодной войны

И в США, и в Доминиканской Республике одним из наиболее распространенных обвинений, которыми закидывали Боша, было типичное обвинение в адрес лидеров Латинской Америки (как президенту Гватемалы Арбенсу и президенту Бразилии Гуларту): Бош позволил «коммунистам» «просочиться» в страну и правительство, а сам не боролся с «подрывной деятельностью коммунистов». Последняя, правда, заключалась лишь в том, что люди стали отстаивать свои давно попиравшиеся права. Репортер газеты «Майами ньюс» (Miami News) писал: «Коммунистическое проникновение в Доминиканскую Республику протекает с большой скоростью и эффективностью». Однако в статье не сообщалось ни одного имени коммуниста в рядах администрации Боша. Как и следовало ожидать, репортер Хэл Хендрикс (Hal Hendrix) был в 1960-е годы ценным ресурсом в прессе и тайным агентом ЦРУ [19].

ЦРУ продолжало накалять атмосферу вокруг Боша. Посол Мартин сообщил, «что ЦРУ придает слухам [о коммунистах в Доминиканской Республике] гораздо большее значение, чем я… Докладывая о заговоре Кастро и коммунистов, сколь бы неправдоподобным он ни был, конечно, гораздо безопаснее оценить его «скорее правдивым», нежели полной ахинеей» [20].

Джон Кеннеди также невзлюбил Боша, в частности за его отказ принять крутые меры против радикалов. Однажды он сказал послу Мартину:

«Хочу надеяться, что придет тот день, когда он [Бош] захочет избавиться от некоторых левых. Скажите ему, что мы поддерживаем его убеждения, мы его поддерживаем, но может прийти день, когда он захочет депортировать 30 или 50 человек – лучше их депортировать, нежели отпустить. Полагаю, ему придется поймать их на чем-либо» [21].

Когда США перестали оказывать Доминиканской Республике экономическую помощь и другими способами показали, что Хуан Бош более им не интересен, правые доминиканские офицеры сочли, что их руки развязаны и они могут избавиться от этого президента и его политики. Сэм Хэлпер (Sam Halper), бывший шеф Карибского бюро журнала «Тайм», сообщил позднее, что военный переворот, нацеленный на свержение Боша, был совершен «после того, как военные получили «добро» от Пентагона» [22].

В июле группа офицеров выдвинула Бошу ультиматум: они сохранят верность его режиму лишь при условии, если он будет проводить политику жесткого антикоммунизма. В ответ на это Бош выступил по телевидению с речью, в которой заявил, что в демократичном обществе военные не должны заниматься политикой. Конечно же, такая мысль была похожа на оккультизм для военных оппонентов президента, тем более после 31 года режима Трухильо.

Окруженный врагами президент понимал, что его правительству придется сложить свои полномочия раньше времени. Его речь по телевидению выглядела как прощальная. Отсутствие голоса поддержки из Вашингтона лишь усугубляло его положение. В действительности Бош и некоторые его помощники подозревали, и небезосновательно, что американские военные и ЦРУ уже находятся в сговоре с доминиканскими офицерами. Некоторые американские военные, оставив дипломатический этикет, достаточно открыто, чтобы Бош мог услышать, заявляли о своем отношении к его политике [23].

За неделю до неминуемого военного переворота созданная в Доминиканской Республике с помощью ЦРУ Федерация профсоюзов CONATRAL, целью которой было противодействие деятельности Боша и его сторонников среди рабочего движения, разместила в ведущей газете объявление, призвав народ довериться армии в деле защиты его от коммунизма [24].

Конец наступил в сентябре, всего лишь после семи месяцев у власти. У Боша не было времени выполнить многие из своих планов в этом безнадежно коррумпированном обществе. Вновь, как и всегда в Латинской Америке, на авансцену вышли военные.

Соединенные Штаты, которые могли бы предотвратить военный переворот в Латинской Америке одним только движением бровей, не сделали ничего, чтобы воспрепятствовать доминиканским офицерам. В этот раз уже не было демонстрации американской военной мощи, хотя Бош и просил этого, «поскольку не было угрозы захвата власти коммунистами», – заявил Госдепартамент [25].

Как писал потом журнал «Ньюсвик»: «Демократия была спасена от коммунизма путем устранения ее самой» [26].

А в Вашингтоне, как обычно, звучали сожаления относительно падения демократии и обязательное неодобрение нового режима. Однако двумя месяцами позже, когда оппозиция стала внушительно заявлять о своем неприятии новой репрессивной диктатуры, хунта начала истошно вопить о «коммунистах» и была быстро обласкана Вашингтоном в виде признания и других привилегий, которыми обладают страны – члены добропорядочного клуба под названием «Свободный мир» [27].