Убийство императора Александра II. Подлинное судебное дело

Товарищ прокурора: Из чего вы заключили об этом?

Новиков: Мы судили по своему навыку. Видно было, что он не такой, как наш брат торговец. Я пришел в свою лавку и сказал: «Ну, господа, в том торговце сомневаться нечего, потому что он моей торговле вредить не может».

Свидетель Дмитриев (околоточный надзиратель 1-го участка Спасской части) показал: В первых числах декабря мне стало известно, что Кобозев пожелал открыть сливочную лавку в доме графа Менгдена. Пристав приказал мне разузнать об этой личности. Получив его адрес, я передал его приставу, который сообщил в Московскую часть. В январе Кобозев переехал в помещение. До 27 февраля по всем негласным наблюдениям оказалось, что Кобозева никто из подозрительных не посещал. 27-го вечером я встретил на углу Садовой у Невского пристава, разговаривавшего с дворником дома Менгдена, и тут я от пристава узнал, что в лавку Кобозева пришел кто-то. Пристав приказал мне проследить за этим человеком, когда он выйдет. Я пошел переодеться в статское платье и приказал двум дворникам, пока я вернусь, следить за этим человеком. Возвратившись, я застал только одного дворника, и он сказал мне, что другой пошел за тем человеком, который вышел из лавки, но что в лавку пришел другой человек. Только что я стал переходить на другую сторону улицы, как заметил молодого человека, который вышел из лавки довольно быстро и направился по Невскому к Пассажу. Идя по Невскому, он останавливался у магазинов и, не желая, чтобы заметили его лицо, утирался платком. Затем, когда он вернулся из Пассажа, то нанял лихача к Вознесенскому мосту за один рубль. Как только он сел в сани, я обратился к другому лихачу, но меня не узнали сначала, и, только когда я подал голос, меня узнали. Я сел в сани и отправился за уехавшим. Около Казанского собора я потерял след, вернулся назад и стал ожидать возвращения лихача. Вернувшись, он объяснил мне, что от Вознесенского моста седок приказал ехать в Измайловский полк, где у Тарасова переулка сошел и скрылся в переулке. Я доложил об этом приставу и спросил, нельзя ли пригласить техника для осмотра лавки Кобозева, на что пристав согласился. Находясь на посту на Невском в ожидании проезда государя императора и наследника, я получил сведение, что прибудет пристав с инженером. Действительно, они приехали и отправились в помещение Кобозева, а мне приказали остаться. По выходе оттуда я слышал, как они говорили, что ничего подозрительного нет, и потом отправились в соседний пустой подвал, осмотрели его и разъехались. Таким образом, в субботу я просидел ночь в статском платье, наблюдая, не придет ли кто-нибудь к Кобозеву, но никто не приходил. На другой день я стал приготовлять улицу в ожидании проезда государя: осмотрел нежилые помещения, что лежало на моей обязанности. Отдежурил я до понедельника, когда дворник мне сказал, что Кобозев вчера возвратился в нетрезвом виде и, не заперев лавку, заснул. Я доложил об этом приставу. Во вторник мы все были заняты по случаю панихиды. В среду я отправился на Невский проспект утром, и дворник заявил мне, что Кобозев не ночевал дома, а в десятом часу я узнаю, что он не возвращался. Затем пришел дворник и говорит, что пришли в лавку покупатели, а там никого нет. Я сказал, что мне некогда идти смотреть. Дворник заявил, что он заметил в лавке землю и инструменты какие-то. Я доложил об этом приставу, который дал знать о том властям.

Товарищ прокурора: Можете ли вы признать того молодого человека, который уехал на лихаче?

Дмитриев: Узнаю.

– Посмотрите на подсудимых

– Он был похож на второго (Михайлова).

– Вы черты лица его заметили?

– Да. Но тогда лицо было чистое.

Михайлов: Я в лавке Кобозева никогда не был и не знал, кто ее держит. Я даже не был и на Малой Садовой никогда, но что проходил по улице – может быть, за это не могу ручаться.

Товарищ прокурора: Вы увидели этого человека на улице?

Дмитриев: Я стоял посередине Малой Садовой, и на моих глазах он вышел из лавки, а я пошел за ним.

Желябов:

В котором часу неизвестный человек вышел из лавки Кобозева?

Дмитриев: В 10, в одиннадцатом часу вечера.

– В каком костюме был этот человек?

– В пальто с меховым воротником и в драповой шапке котелком.

Желябов: Я должен сказать суду, что знаю, кто это был, но не Михайлов. Если мое заявление что-нибудь значит, то прошу принять его во внимание. Такой и одежды у Михайлова не было. У него была невзрачная шуба, в которой садиться на лихача не приходится, и едва ли он даст такому человеку место. Затем Михайлов не имел и не мог иметь никакого отношения к лавке Кобозева. Из показания свидетеля и зная лицо, бывшее там в то время, я вижу, что свидетель недостаточно всмотрелся в этого человека. Со временем вы будете видеть на этой скамье подсудимых действительного посетителя лавки Кобозева. Теперь же я прошу вас иметь в виду мое показание, что это не был Тимофей Михайлов.