Убийство на Брендон-стрит. Выжить тридцать дней

Ведь у нее не было никаких родственников. По крайней мере, ни одного, о ком упоминала бы мама. А следовательно, Дороти тоже не ведала об их существовании. И не признала бы никого родней, поскольку это означало бы признать ошибку матери. А Дороти с детства усвоила: мама ошибаться не может.

– У меня нет родственников, – тихо сказала она. – Никаких близких вообще.

– Они стали для тебя гораздо ближе, чем были всего неделю назад, – горячо заверила ее Джулия. – А в следующие двадцать четыре часа сделаются еще более близкими. Только не говори мне, будто ни разу не слышала об Эверарде Хоупе.

Дороти напряглась, потом сказала, что он вроде бы действительно приходился им дальним родственником и даже пару раз присылал маме письма. По поводу денег, как считала она. Гертруда Кэппер была достаточно щедрой женщиной, насколько позволяли средства, но не пожелала вступать ни в какие деловые отношения с Эверардом Хоупом.

– Что ж, значит, он был щедрее ее, – заявила мисс Карбери со свойственной ей прямотой. – Если только это не тот случай, когда ему захотелось посмеяться над кем-то.

– Моя мама относилась к нему неодобрительно, – холодно отозвалась Дороти.

Мисс Карбери удивленно уставилась на нее.

– При чем здесь ее отношение к нему? И вообще, что за наглая самоуверенность! Ты сама должна что-то представлять из себя, прежде чем отвергать богатого родственника.

– Мы не знали о его богатстве, – робко возразила Дороти.

– Скоро ты обо всем узнаешь. – Мисс Карбери криво усмехнулась.

– Вот только для моей матушки не будет никакой разницы, – поспешно добавила Дороти.

«Врожденный идиотизм, – подумала мисс Карбери. – Видимо, что у матери, что у дочери». Но ей чужая глупость только на руку. Это лишь упростит решение проблем.

– Рада за тебя, – сказала она. – Хорошо, должно быть, если можешь позволить себе быть гордой. Мне никогда не удавалось. Отец не оставил в наследство ни пенни.

– Мой тоже, – быстро вставила реплику Дороти. – По крайней мере, ни мне, ни моей матери. Нам приходилось жить на ее небольшое пособие.

– Вот, стало быть, как, – заметила мисс Карбери. – По-моему, это самое гнусное позорище. Будь я членом парламента, то первым делом приняла бы закон, принуждающий мужчин снабжать деньгами брошенных жен, а их шлюхи и любовницы должны обеспечивать себя сами.

В шоке от подобных выражений и в глубочайшем убеждении, что нет ничего более невероятного, чем избрание мисс Карбери в парламент, Дороти некоторое время не могла выдавить из себя ни слова в ответ. Наконец она преодолела вынужденную немоту:

– Но так или иначе, мы не хотели ничего получать от него, не приняли бы подачек ни от кого…

Она говорила теперь спокойно и гордо, но мисс Карбери не стоило труда сбить с нее спесь.

– Значит, не приняли бы, верно я поняла? А кто ты, по-твоему, такая, чтобы диктовать Провидению его неисповедимые пути? Если Провидению угодно сделать тебя наследницей ста тысяч фунтов…

У Дороти больше не оставалась сомнений, что ее гостья бредит. Та принялась нанизывать одно имя на другое, составляя целый список. Гарт, Кристофер, Люсиль, Сесил, Хью. «Как жаль, – подумала Дороти, – что мисс Карбери расположилась рядом с телефоном». Оставалось только надеяться, что после долгого путешествия она захочет уединиться в ванной на несколько минут, и тогда хозяйке представится шанс позвонить. Вся эта чепуха про родственников!

– Я не собираюсь встречаться ни с кем из них, – заверила она собеседницу.

Мисс Карбери расхохоталась так громко, что со стены упал на пол календарь.

– Но даже если встречусь, – в отчаянии продолжала Дороти, – просто нелепо говорить о каких-то стальных опилках в чашке кофе. Не только глупо, но и опасно, – добавила она, внезапно набравшись смелости.

– Разумеется, опасно, – сказала мисс Карбери. – О чем я тебе и толкую. И еще один совет. Ни за что не ходи ни с кем из них на прогулку по прибрежным скалам.

– В Буше нет никаких прибрежных скал, – заметила Дороти.

– Ты, скорее всего, не задержишься здесь надолго, – предсказала мисс Карбери.

Дороти, которая порой жалела о недостатках своей маленькой квартирки, сразу почувствовала, что ей здесь будет лучше, чем даже в Букингемском дворце. Нужно только избавиться от общества мисс Карбери.

– Я арендовала эту квартиру еще на целый год, – сообщила она.