Убийство на Брендон-стрит. Выжить тридцать дней

– О, Джорджи, – выдохнула в трубку мисс Кэппер. – Произошло нечто совершенно невероятное. Я просто не знаю, что мне делать.

– Неужели викарий пригласил тебя на чашку чая? – спросила Джорджи, которая считала такое предположение весьма остроумным. А поскольку юмор, как известно, часто заключается именно в невозможности ситуации, шутка действительно удалась.

– Нет. Конечно же, нет. Просто я… Мне неожиданно позвонил по телефону мужчина.

– Вот и славно! – Джорджи находилась в самом добром расположении духа.

– Самое удивительное, что звонок предназначался не для меня.

– Я бы сильнее удивилась, если бы звонили тебе, – громогласно заметила Джорджи.

– Спрашивали особу по фамилии Карбери, которая здесь не живет.

– Значит, ошиблись номером, – успокаивающе сказала Джорджи.

– Назвали Буш-4141, вот только…

– В таком случае ему дали неверный номер.

– Не думаю, потому что, понимаешь ли, передали еще и текст телеграммы.

– Возьми себя в руки, Дотти, – сказала мисс Трент. – Сегодня, должно быть, один из тех дней, когда ты полностью соответствуешь значению своего имени.

Такой была еще одна из ее излюбленных шуток. Она нередко отпускала ее, но всякий раз по-доброму смеялась, показывая порой слишком чувствительной Дороти, что это лишь милое девичье подтрунивание.

– Мне нужно идти, – сообщила Джорджи беззаботно. – Меня ждет мой ухажер.

Ухажером был престарелый джентльмен, водивший знакомство еще с матерью Джорджи. Он иногда по воскресеньям приглашал дочь давней подружки отобедать с ним вместе. Джорджи, истинная англичанка в том смысле, что никогда не догадывалась, если терпела сокрушительное поражение, все еще надеялась однажды получить от него предложение руки и сердца.

– Вот увидишь, я поспею к алтарю раньше тебя, – заверяла она сразу поникшую духом Дороти.

Мистеру Протероу перевалило за семьдесят, и у него было четверо взрослых детей, но это нисколько не смущало мисс Трент. В военное время, говаривала она, если уж для тебя недоступны довоенные стандарты, надо уметь довольствоваться имеющейся альтернативой. А кроме того, Джорджи уже сама была далеко не первой молодости. Ее даже не поставили поэтому на воинский учет.

Дороти услышала на линии знакомый щелчок – она никогда не бросала трубку первой, а затем перешла к обеду, состоявшему из холодного прессованного студня, купленного по карточке, и риса, изготовленного из кукурузной муки. Она существовала на столь скудном пайке, что могла бы получить медаль за экономность от министерства продовольственного снабжения, но только мужчинам из министерства и в голову не приходило учреждать награды, которые заведомо получали бы только женщины. Дороти как раз складывала грязные тарелки в раковину, когда телефон зазвонил снова.

– Мисс Карбери уже прибыла? Вы уверены? Она не могла незаметно для вас пробраться в квартиру?

Дороти огляделась вокруг. Если только мисс Карбери не спряталась внутри оттоманки, что представлялось практически невозможным, ее больше нигде не было видно.

– Вас зовут Темпест? – спросила она, осмелев от отчаяния.

На что голос сразу же ответил:

– Вам следует избегать контактов с этим человеком. Я мог бы догадаться, что они тоже попытаются связаться с вами.

– Тогда кто вы такой? – настойчиво задала вопрос она.

– Один из ваших кузенов, – сообщил голос. – Послушайте, что бы вы ни делали, ничего не подписывайте, пока не встретитесь с Мидлтоном.

– Я вовсе не собиралась… – начала Дороти.

Но голос резко перебил ее:

– Вы совершенно не представляете себе, с чем столкнулись. И даже не подозреваете, что взяли на себя обязательства. Пока не будет слишком поздно, ведите себя осторожно.

Дороти почувствовала: настало время обозначить свою позицию.

– Думаю, должна предупредить вас, – сказала она, – что сделаю все возможное, чтобы оказать ей помощь.

– В таком случае, – не замедлил хладнокровно заметить обладатель голоса, – можете сразу начинать писать завещание.

– Ничего не понимаю, – снова начала обеспокоенная мисс Кэппер.

– Просто подождите, – произнес голос, а затем раздался короткий писк, и трубку опять положили.

Затем в квартире установилась тишина до половины четвертого пополудни, когда очередной ошибочный звонок совпал с передачей по радио Би-би-си очень смешной русской пьесы. После этого действительно не оставалось ничего, кроме как ждать. О свойственном мисс Кэппер чувстве ответственности многое мог сказать тот факт, что она не отправилась к вечернему молебну, впервые с того дня два года назад, когда заболела гриппом.

III

Надо отметить, что было достаточно поздно, когда мисс Карбери действительно прибыла. Дороти уже начала думать, что лучше будет приступить к ужину, а звонки по телефону и телеграмму следует считать всего лишь вздорным розыгрышем, как вдруг зазвучал колокольчик над входной дверью.