Убийство на Потомаке

— Я еще не завершила полностью ревизию специального фонда, — как всегда четко и деловито начала Хейзл, — и не могу сказать, куда могли деться пропавшие деньги. Но я сделала предварительное заключение. Не остается сомнений, что Полин Юрис использовала средства фонда в своих личных целях. — Хейзл бросила взгляд на Анабелу. — Я понимаю, непросто выдвигать подобные обвинения, не имея возможности встретиться с обвиняемым, — продолжала Бест-Мейсон, — но действительность такова, что подобная встреча невозможна. На предыдущем заседании был затронут вопрос об отсутствии денег на счету Полин. Это вводящее в заблуждение обстоятельство. Незадолго до своей смерти она приобрела в Западной Виргинии солидный земельный участок за сто пятьдесят тысяч долларов. Без сомнения, она расплатилась деньгами, взятыми из фонда музея. Хол подтвердил факт купли. — Муж Хейзл, Хол Мейсон, был главой столичного комитета по планированию строительных работ, на этом высоком и ответственном посту ему приходилось иметь дело, а часто и вступать в конфликт с крупными застройщиками в округе, включая и корпорацию Тирни.

Что касается Анабелы, она считала, что заключение Хейзл основывается только на предположении. Но ей не хотелось вступать в спор. Суды, случалось, выносили решения, основываясь и на менее существенных доказательствах.

Реплики посыпались со всех сторон, больше всего в них ощущались удивление и растерянность по поводу услышанного.

— Можно мне еще раз взглянуть на те чеки, с помощью которых Полин изымала деньги, — обратилась Анабела к Бест-Мейсон.

— Конечно, — ответила Хейзл, подтолкнув папку в сторону Анабелы.

На большинстве чеков стояли сокращения, нацарапанные почти неразборчивым почерком Полин. Анабела просмотрела всю пачку, затем начала сначала.

— Вас что-то беспокоит? Что-то непонятно? — спросила Хейзл.

— Нет, просто пытаюсь уловить в этом смысл, — ответила Анабела, не прерывая своего занятия. Она закончила и вернула папку ревизору.

— Мне представляется, Хейзл проделала серьезную работу, — сказал Дон Фарли. — Мы также должны выразить нашу признательность Холу Мейсону за его участие в решении проблемы. Теперь перед нами стоит еще более сложный вопрос — как нам поступить дальше.

— Это должен решать совет, — заметил один из членов комитета.

— Да, конечно, — согласился Фарли, — но я считаю, нам надо подготовить свои рекомендации. В любом случае следует держаться осмотрительно, чтобы свести до минимума урон, который может быть нанесен музею действиями группы по связям с общественностью.

— А к чему нам что-то предпринимать? — откликнулась Бест-Мейсон. — К сожалению, так случилось. Но я не вижу причины делать данное событие достоянием публики.

— Если бы дело ограничивалось только этим, — воздел руки к небу Фарли. — Но мы все знаем, что подобная информация имеет обыкновение просачиваться в прессу. Честно говоря, я удивлен, что это до сих пор не произошло.

— Из своего опыта могу сказать, — заметила Анабела, — что попытки скрыть такие факты способны еще сильнее усложнить ситуацию, когда в конце концов оно выходит наружу. Вспомните дело мистера Никсона и фигурировавшие в нем магнитофонные записи.

— Вы предлагаете нам рекомендовать совету предать этот факт огласке? — спросил Фарли.

— Нет, я не являюсь членом группы по связям с общественностью. У нас есть подкомитеты по связям с общественностью и рекламе, они должны принимать участие в принятии решения вместе с остальным советом. Мне только кажется, что те люди, которые передали свои деньги этой организации, имеют право знать, что часть этих средств, и очевидно, что речь идет о незначительной части, была незаконно присвоена одним из сотрудников. — Анабела помолчала и добавила: — Если ситуация именно такова.

Она не ожидала столь бурной реакции со стороны Хейзл Бест-Мейсон.

— Вы что ж, ставите под сомнение мое заключение?

— Конечно нет, Хейзл, — улыбнулась Анабела. — Я считаю, что вы отлично потрудились, сделав логический вывод из имеющихся косвенных доказательств. — Она красноречиво взглянула на часы. — Мне нужно идти, если на повестке дня нет больше важных вопросов.

Анабела взглянула на Фарли, тот отрицательно покачал головой.

— Я делал записи во время нашего телефонного разговора с Моррисом Фактором сегодня утром и собираюсь перечислить все заявки, сделанные до конца года. Но вы можете не оставаться, Анабела. Их отпечатают, и я буду рад отправить их вам, чтобы вы тоже могли с ними ознакомиться.

— Спасибо, Дон. Буду вам признательна. — Анабела встала, поправила юбку и, обращаясь к присутствующим, проговорила: — Извините, что мне приходится уйти, я чувствую, что слишком много на сегодня запланировала.

Кто-то из членов комитета рассмеялся и заметил, что у него постоянно возникает подобная проблема.

— Наилучшие пожелания Маку, — сказал Фарли, когда Анабела направилась к двери.

— До встречи в субботу вечером, — попрощалась Анабела.

Она вышла в коридор и закрыла за собой дверь. Перед ней стоял директор музея Джо Честер. У Анабелы возникло чувство, что он ждал ее за дверью.

— Доброе утро, — поздоровалась она.