Убийство по лицензии

— Спасибо, Костя, — мягко прозвучал хрипловатый голос, доносившийся из глубины комнаты, где жарко полыхал камин. — Я знала, что не зря плачу тебе деньги… Как он?

— Легко ранен. Его выздоровление — вопрос шести-семи дней. Мне удалось убедить Губкина, что только благодаря вмешательству нашей фирмы он остался жив. Он счастлив до небес, что выбрался из передряги. Кажется, наша цель — развлечь клиента — достигнута и в этом случае, хотя и не тем путем, что мы думали.

— А как Мелешкян?

— Немного недоволен, что получил своего подопечного в неработоспособном состоянии, но я доказал ему, что это не наша вина. Иск, во всяком, случае, он не собирается предъявлять.

— Ну хорошо, — раздвинулись в сухой улыбке серые губы. — Кажется, мы благополучно выбрались из этой передряги, да, Костя?

— Да, Раиса Александровна… Мы выбрались, но не все.

— Это ты о Саше Чекало? Выплатим компенсацию его семье как военнослужащему, погибшему во время военных действий. Похороны, естественно, за наш счет. Как у него с жилищными условиями?

— По-моему, не очень.

— Поможем, — кивнула Раиса Александровна. — И еще… У меня есть связи в правительстве… Мы представим его к Звезде Героя как защищавшего интересы страны за рубежом. Чекало заслужил такую награду.

Помолчали. Темная, полированного дерева трубочка неслышно пыхтела, испуская кольца ароматного дыма.

— Еще что-нибудь, Костя? — мягко спросил голос с хрипотцой. Темные глаза задумчиво смотрели в окно, где с самого утра моросил затяжной августовский дождь.

— Да, Раиса Александровна. Есть новости относительно нашей клиентки 67 ФВ…

— Что такое, неужели отказались платить?

— Нет, счет оплачен полностью…

— Что тогда?

— Вы просили особо информировать вас относительно ее супруга… У отдела конфиденциальной информации появились свежие сведения.

— Что же это за сведения? — Темные глаза с подчеркнутым равнодушием отвернулись от собеседника. Маленькие руки аккуратно выбивали пепел из трубки в фигурную серебряную пепельницу на гнутых фигурных ножках (примерно конец XVIII века).

— По нашим сведениям, он обратился в частное детективное агентство «Острый глаз» с просьбой разыскать своего сына.

— Сына? — удивилась Раиса Резник. — У него есть сын?

— Неизвестно, — сказал Костя. — Агент, занимающийся его делом, однажды пользовался услугами нашей фирмы… Может быть, вы помните, года два назад мы организовывали сцену на кладбище: мертвый восстал из гроба… Это помогло изобличить настоящего убийцу.

— Да-да, конечно!

— Так вот, агент сообщил нам, что клиент поручил ему отыскать женщину, с которой он был связан в молодости. У нее должен был родиться ребенок от него. Прошло уже более двадцати лет, и он…

— Двадцать два года, — прошелестел хриплый голос.

— Неужели?

— Да, прошло уже двадцать два года.

— Хорошо, двадцать два… Детей у него нет, и он пытается найти сына этой женщины.

— Зачем?

— Бог знает…

— Хорошо бы узнать, Костя.

— Попробуем, Раиса Александровна…

Черешневая трубочка вновь запыхтела, выпуская дым. Дождь за окном почти прекратился, и только с мокрых листьев падали крупные тяжелые капли. Темные низкие тучи бешено неслись за окном, предвещая изменение погоды.

— Вот что, Костя… Держи меня в курсе дела.

Огонь в камине взметнулся, потревоженный властной рукой.

— Разрешите спросить… Это, конечно, не должно меня интересовать, но…

— Спрашивай.

— Зачем это нужно? Ведь он не является даже нашим клиентом! Стоит ли входить в расходы, занимать людей и…

Гробовое молчание воцарилось в кабинете.

— Интуиция мне говорит, он будет нашим клиентом. Рано или поздно он им будет…

Вешнев покорно наклонил голову и решительным жестом захлопнул папку, давая понять, что у него все. А темные глаза не отрываясь продолжали задумчиво любоваться потеками воды на стекле.

— Вот что, Костя, — глухо прозвучал тихий голос с хрипотцой. — Мне хотелось бы лично встретиться с агентом из детективного агентства, как его…

— Детективное агентство «Острый глаз». Дела любой сложности, включая розыск пропавших без вести, так заявлено в рекламе. Завтра Минигалеев, он занимается этим делом, будет у вас.

— Приготовь небольшую сумму наличных в конверте. И отмени все второстепенные встречи, запланированные на утро. Думаю, у меня будет долгий и продуктивный разговор.

Чингиз Минигалеев двигался бочком, будто хотел занимать как можно меньше места в пространстве, а еще лучше — стать совершенно незаметным. На предложение хозяйки кабинета закурить он ответил смущенным смешком и высокопарным замечанием, что не курит, мол, поскольку на посту солдату курить запрещено, а сыщик всегда на посту.

— Ну хоть чашечку кофе? — предложила хозяйка.

— А вот это с нашим удовольствием, — охотно согласился гость.

Разговор долго крутился вокруг да около, вспоминали то самое дело с оживлением трупа на кладбище. Минигалеев с удовольствием потирал ручки и заливался мелким смешком:

— А он ка-ак побелеет да как бухнется в обморок! Милая, говорит, прости, я не хотел…

Хозяйка кабинета с принужденной улыбкой выслушивала воспоминания собеседника. Когда поток иссяк, в тишине твердо прозвучал негромкий уверенный голос: