Убийство по любви

– Когда-нибудь старые дома снесут, – начал Морис, но тут он увидел в зеркале лицо Мирославы и не стал продолжать. Ему показалось, что перспектива сноса микрорайонов ее не очень-то радует. Он вспомнил, как она переживала из-за сноса трех крупнейших заводов области. Он тогда попытался утешить ее тем, что на заводах устарело оборудование, цеха неудобные и людям там несладко.

– Вот и спросили бы этих людей, прежде чем ломать! – отрезала она.

– Многие цепляются за старое, – робко заметил он, – но ведь все меняется, и новое вытесняет устаревшее.

– Вот и построили бы сначала новое, прежде чем ломать старое!

Мориса так и подмывало сказать ей, что в начале прошлого века, когда к власти пришли большевики, они как раз и начали со слома старого. И ведь она не скрывает, что ее прадед был революционером и героем Гражданской войны, но вовремя заметил, как недобро сверкнули ее глаза, и быстро свернул спор. Так что и теперь не стоит начинать все с начала. Иногда ему казалось, что в умах россиян сражение между красными и белыми продолжается до сих пор. И он не знал, на чьей она стороне. Вроде бы она неплохо относилась к большей части аристократии и высших слоев купечества, к тем, кто старался ради державы. Но современных нуворишей называла буржуями и на дух не переносила. Для себя Морис сделал вывод, что если он хочет относительно спокойно жить в этой стране, то должен подальше находиться от политики и свое собственное мнение держать при себе.

Автомобиль детективов остановился недалеко от ворот детского сада. Им было хорошо видно, что в основном к воротам подъезжают иномарки. Значит, это правда, что Зося работала в элитном детском саду.

– Как вы думаете, – спросил Морис, – не могла ли Панина познакомиться с кем-то на работе?

– Ты хочешь сказать, что возлюбленный Зоси – один из отцов малышей, посещающих садик?

– Почему бы и нет.

– Эта версия не хуже других, – согласилась Мирослава. – Но я намерена в первую очередь отработать списки с племянниками. Как говорила одна мудрая обезьяна – не разорваться же мне.

Морис фыркнул.

Она подмигнула ему.

– Может быть, тебя больше устроит изречение Козьмы Пруткова: «Нельзя объять необъятное»?

– Я склонен согласиться с Кузьмой.

– С Козьмой, – поправила она.

– Хорошо, с Козьмой. Но я думаю, и предложенную мной версию не стоит совсем сбрасывать со счетов.

– Мы и не будем.

Когда от ворот детского садика отъехала последняя машина, детективы выбрались из салона и поспешили к входу.

На их звонок откликнулся охранник, он открыл дверь и, оглядев их цепким взглядом с головы до ног, поинтересовался:

– Вам кого?

Мирослава предъявила ему лицензию.

– Мы расследуем убийство Зоси Паниной и хотели бы поговорить с ее сослуживцами.

– Так полиция уже, – начал он, потом приподнял головной убор, задумчиво почесал макушку и сказал: – Ирины Петровны Беловой, это наша заведующая, сегодня нет. Но еще не ушла Верочка Пронина, наш музыкальный работник, и Галина Сафронова, воспитательница старшей группы. Я сейчас позвоню и спрошу, могут ли они с вами поговорить.

– Звоните, – согласилась Мирослава. Она уже решила, что если их не пропустят внутрь, они просто последуют за одной из женщин, выходящих с территории детского сада. А потом через Кораблева узнают адреса других сотрудников.

Охранник закрыл дверь, оставив их стоять снаружи. Снова он появился минут через пять и предложил им проследовать за ним. Что детективы с радостью и сделали. По длинному коридору мужчина довел их до одной из комнат и постучал в дверь.

– Да-да, войдите, – отозвался молодой женский голос.

– Ну вот, – пробухтел охранник, – вы идите, а я вернусь на вахту.

Мирослава поблагодарила его и открыла дверь. Морис шагнул за ней, и они оказались в небольшой светлой комнате. Вероятно, эта была комната отдыха для сотрудников. Две молодые женщины сидели за столом и пили чай. Одна из них сразу поднялась им навстречу и, обратившись к детективам, пригласила:

– Проходите. Присаживайтесь пить с нами чай.

– Спасибо, – отозвалась Мирослава и присела за стол. Морис последовал ее примеру.

Одна из девушек сразу налила им в чашки крепко заваренный чай и, сделав жест рукой в сторону стола, предложила:

– Берите мармелад, печенье, вафли.

– Спасибо большое.

– Федор Фомич сказал, что вы детективы? – спросила та, что помоложе.

– Да, я Мирослава Волгина, а это мой коллега Морис Миндаугас.

Миндаугас кивнул головой в знак приветствия, и так улыбнулся девушкам, что каждая решила, что он улыбнулся именно ей. Одна из них зарумянилась и опустила глаза, а другая подумала то ли с иронией, то ли с грустью: «Эх, рано я замуж выскочила! Не знала, что такие кадры по земле ходят». И тут же ее мысли потекли в другом направлении: «И зачем судьба дает мужикам такую красоту? Вероятно, нам, бабам, на погибель. Хотя этот выглядит благородным. Владела бы кистью, написала бы с него какого-нибудь князя».

– Я Вера, – сказала тем временем молодая голубоглазая блондинка. – Преподаю музыку. А Галя, – она кивнула на сероглазую шатенку с серьезным лицом, – воспитательница старшей группы. – И та выплыла из потока своих мыслей.