Убийство Роджера Экройда

Ральфа я знал очень хорошо, лучше всех в Кингс-Эббот. Раньше я знавал и его мать, поэтому хорошо понимал в нем то, что приводило других в замешательство. В какой-то степени Ральф был жертвой наследственности. К счастью, он не унаследовал пристрастия своей матери к алкоголю, но все равно была в нем какая-то слабость. Как сказал мой утренний знакомый, Ральф был очень красив. Шести футов ростом, идеально сложенный, с грацией атлета, он унаследовал от матери темные волосы и приятное загорелое лицо, которое в любой момент было готово расплыться в улыбке. Ральф Пейтон принадлежал к категории людей, которые легко и без усилий очаровывают других. Он был себялюбив и экстравагантен и ни перед кем и ни перед чем на земле не преклонялся, однако все его любили, и его друзья были ему очень верны.

«Смогу ли я что-нибудь с ним сделать?» – размышлял я на ходу.

Когда я пришел в гостиницу, мне сказали, что капитан Пейтон только что появился. Я поднялся к нему в комнату и без предупреждения вошел.

На какой-то момент, после всего того, что видел и слышал, я заволновался о том, как он меня примет, но мои волнения оказались напрасными.

– Да это же Шеппард! Рад вас видеть. – Он пошел мне навстречу с протянутой рукой и солнечной улыбкой на лице. – Вот единственный человек, которого я с удовольствием вижу в этом богом забытом месте.

– А место-то здесь при чем? – приподнял я брови.

– Долго рассказывать, – ответил он с раздраженным смешком. – У меня есть некоторые проблемы, доктор. Но прошу вас, выпейте что-нибудь.

– Благодарю, – сказал я. – С удовольствием.

Ральф позвонил, а потом бросился в ближайшее кресло.

– Чтобы все было ясно с самого начала, – мрачно произнес он, – я влип по самую макушку. Честно говоря, я не представляю, что мне теперь делать.

– А в чем дело? – с симпатией спросил я у него.

– В моем сбитом с толку отчиме.

– И что же он натворил?

– Дело не в этом, а в том, что он собирается натворить.

Появился официант, и Ральф сделал заказ. Когда халдей исчез, он опять уселся в кресло, нахмурившись.

– И что, это действительно серьезно? – поинтересовался я.

Юноша кивнул.

– На этот раз я здорово попал, – мрачно признался он.

Не свойственная ему серьезность в голосе подсказала мне, что он говорит правду.

– Честно говоря, – продолжил Ральф, – я не понимаю, куда двигаться дальше… Будь я проклят, если мне это известно.

– Если я могу чем-то помочь… – с готовностью предложил я.

Но он очень решительно покачал головой.

– Спасибо, доктор, но я не могу вам ничего рассказать. В эту игру я должен сыграть в одиночку. – Помолчал, а потом повторил уже другим тоном: – Да, я должен сыграть в одиночку…

Глава 4

Обед в «Фернли-Парк»

I

Было чуть меньше половины восьмого, когда я позвонил в парадную дверь «Фернли-парк». Дверь была открыта дворецким Паркером с похвальной быстротой.

Вечер был настолько хорош, что я решил прогуляться пешком. Когда я вошел в большой квадратный холл дома, Паркер освободил меня от легкого пальто. Именно в этот момент секретарь Экройда, приятный молодой человек, которого звали Реймонд, прошел через холл с кучей бумаг, направляясь в кабинет хозяина.

– Добрый вечер, доктор. Пришли на обед? Или по делам?

Последнее было намеком на мой черный саквояж, который я поставил на дубовый сундук.

Я объяснил, что меня в любое время могут вызвать на роды, поэтому я пришел, готовый к срочному вызову. Реймонд кивнул и пошел своей дорогой, бросив мне через плечо:

– Вы знаете, где находится гостиная. Дамы спустятся через минуту. Я должен отнести эти бумаги мистеру Экройду и предупрежу его, что вы пришли.

При появлении Реймонда Паркер исчез, поэтому я остался в холле в одиночестве. Посмотревшись в большое зеркало, висевшее на стене, поправил галстук и прошел к двери прямо перед собой, которая, как я знал, вела в гостиную.

В тот момент, когда я поворачивал дверную ручку, из комнаты послышался какой-то шум – мне показалось, что кто-то захлопнул окно. Должен сказать, что отметил я его чисто механически, не думая в то время, что это может оказаться важным.

Я открыл дверь и вошел. В дверях я почти столкнулся с мисс Рассел, которая как раз выходила из комнаты. Мы оба извинились друг перед другом.

Первый раз в жизни мне пришло в голову, что в молодости домоправительница была, должно быть, красивой женщиной – она и сейчас, без всяких сомнений, была таковой. В ее темных волосах еще не было видно седины, и когда на ее щеках играл румянец, то взгляд терял свою обычную строгость.

Совершенно подсознательно я задумался, выходила ли она на улицу – дыхание женщины было учащенным, как будто она только что бежала.

– Боюсь, что я пришел на несколько минут раньше, – сказал я.

– Да нет, я так не думаю! Сейчас уже больше половины восьмого, доктор Шеппард… – И после паузы она добавила: – Я… я не знала, доктор, что вы сегодня обедаете у нас. Мистер Экройд ничего мне не сказал.

У меня появилось смутное впечатление, что мое присутствие на обеде чем-то ее расстроило, но я не мог понять, чем именно.

– Как ваше колено? – поинтересовался я.