Убийца из города абрикосов. Незнакомая Турция – о чем молчат путеводители

Синан услышал эти пересуды и оскорбился. Он один был уверен, что созданная им святыня превзошла творение западных инженеров. Спустя несколько месяцев после окончания работ он умер.

— И знаешь что? — тут мой проводник понижает голос и заглядывает мне глубоко в глаза. — Синан был прав. В семидесятые годы сюда приезжали американцы и тщательно измерили все лазером. Оказалось, что купол Селимие выше купола Айя-Софии. Ровно на два сантиметра.

5

Проводник жмет мне руку и прячет заработанные деньги в карман. Я заплатил сполна, хотя можно было и поторговаться, ведь он несколько приукрасил жизнь Синана. Но ведь мы договаривались о разговоре не об истории, а о мечтах.

На тему Селимие я еще раз беседую с Хаджи Муратом Очаноглу, архитектором из Стамбула.

— Возможно, Синан действительно полагал, что построил величайшую в мире святыню. До сих пор многие турки в это верят. Но они заблуждаются. Купол Селимие ниже купола Айя-Софии метров на двенадцать, хотя Селимие стоит выше, и это может вызывать оптический обман. Только диаметр купола чуть больше, на полметра.

Неправда и то, что Синан умер после окончания строительства. Это султан умер через несколько месяцев. А великий зодчий прожил еще четырнадцать лет. Он работал, писал воспоминания. И так и не смирился с тем, что Айя-София его победила.

Имамы и презервативы

Тайфун и Озге уже год живут вместе в Стамбуле. Они спят в одной кровати. Что же отличает их от других?

— Абсолютно никакого секса, — грустно улыбается Тайфун.

Он музыкант и поэт, она художник-график. Стиль жизни весьма рок-н-ролльный: тусовки, гости, алкоголь. На радикалов не похожи. Но Озге кивает в знак согласия:

— Мне приходится быть твердой. Ведь он курд, — говорит она и смотрит на жениха исподлобья.

Как в Тайфуне просыпается зверь

У Тайфуна вид побитой собаки. Разве он виноват, что родился на консервативном востоке?

— Дорогая…

— Тайфун, я знаю, что ты скажешь! Что ты не такой, как тамошние неандертальцы. Что ты моешь посуду, пылесосишь.

— Ни один мужчина в моей семье этого не делает! А я делаю. Потому что я тебя люблю. Я не такой, как они.

— Вам всем только одно нужно! — кричит Озге и швыряет в него пачку сигарет.

— Да ведь тебе самой этого хочется, орешек!

— Мне?!

Озге делает глубокий вдох. Тайфун попал в точку. Да, ей тоже этого хочется. Она тоже понимает, что так жить ненормально. Ведь все ее подруги этим занимаются. Ведь они уже взрослые.

Иногда они начинают целоваться перед сном. Им обоим хорошо. Но она чувствует, что вот-вот в нем проснется зверь. Что это значит? Что он не будет слушать. Она скажет: “Хватит”. А он: “Цветочек, орешек, облачко, давай сделаем это, ну хоть разочек”. Она скажет: “Убери руки”. А он: “Какие такие руки?”

— Ты следишь, как бы он не возбудился? В этом есть что-то нездоровое! — говорю я, а Тайфун радостно хлопает меня по спине.

— Обычная осторожность, — качает головой Озге.

— А почему вам нельзя этим заниматься?

— А ты спроси турка, женится ли он на девушке, которая потеряла невинность.

На этот раз в точку попадает Озге. Среднестатистический турок значительную часть дня предается мыслям о сексе, но мысли о жене-недевственнице допустить не может. Именно поэтому девушки соглашаются заняться сексом, как правило, только после свадьбы. Согласно исследованиям, у восьмидесяти процентов турецких женщин первым мужчиной был муж.

Но это лишь статистика. Гинекологические клиники зарабатывают огромные деньги на операциях по восстановлению девственной плевы.

— Я бы тоже могла так поступить, — говорит Озге. — Но, хотя в Стамбуле пятнадцать миллионов жителей, это все равно что большая деревня. Мою подружку зашили, а на следующий день об этом знали все ее знакомые. Оказалось, что в приемной той частной клиники работала двоюродная сестра ее бывшего парня.

Вот почему Озге приходится идти на более радикальные меры. Если в Тайфуне просыпается зверь, она встает, зажигает свет, включает телевизор. Если он злится, она уходит в другую комнату и там ждет, пока у него все пройдет. Если не проходит, она спит на диване.

Порой зверь не унимается. Тогда Тайфун на несколько дней отправляется спать к друзьям.

— К чему все это? — спрашиваю я. — Вам ислам не позволяет?

— Это меня мало волнует. Но он с востока. Там женщина без чести ничего не стоит. Если я с ним пересплю, он перестанет меня уважать.

— Вы вместе два года. Если бы дело было только в сексе, вы бы давно уже расстались.

— Тебе не понять. Ты не турок.

Как выжигают волосы

Возможно, Озге права. Она рассказывает мне о своих подругах, которые держались год, два, пять лет. Конец всегда один — девушка уступает. А парень ее бросает. Озге преувеличивает? А может, у нее странные подружки? А может, у этих странных подружек странные парни? Трудно сказать.

В 2005 году ежедневная газета H"urriyet опубликовала большой отчет на тему секса турок, известный как “турецкий отчет Кинси”[36]. Вот наиболее интересные факты:

— сорок процентов мужчин не знают, что такое менопауза;

— каждая третья женщина вообще не думает о сексе;