Убийца пришёл первым

— Ну да, мы с ним встречались почти каждый месяц… В первый раз всё вышло совсем случайно… просто его гастроли и мои съёмки совпали. В Милане… Столкнулись нос к носу… перекусили в кафе, а вечером поужинали вместе. Тогда-то всё и случилось… А потом… потом я специально ездила к нему, когда выпадали свободные деньки… ничего не могла с собой поделать. Монреаль, Лондон, Майами — по всему свету за ним каталась… дура полная, одним словом… Наверное, уже нет смысла скрывать, правда?

— Ты его любила, — тихо произнесла Элен — скорее утвердительно, чем вопросительно. — А он тебя нет.

— А он меня нет, — как эхо повторила Линда и затянулась особенно глубоко; длинная тонкая сигарета едва заметно дрожала в её пальцах. — Он любил другую, понимаешь? Я это чувствовала… ещё с нашей первой встречи… А потом он мне сам сказал.

— Вот как? — Бенедикт удивлённо склонила голову набок. — А мне-то всегда казалось, что после Синтии у него никого не было… Он тебе случайно не говорил, кто это?

— Нет, — Линда нашла в себе силы улыбнуться. — Да меня это и не интересовало, знаешь ли…

— И вчера ты не делала никаких попыток сблизиться с ним? — неожиданно спросила Джоанна. — Может, ты к нему заходила после того, как все разошлись?

— С чего это ты взяла? — резко спросила Линда, разворачиваясь к ней всем корпусом. — Тоже меня подозреваешь, как Лали?

— Ну, вот ещё, — примирительно пожала плечами Джоанна и как-то смущённо улыбнулась. — Просто подумала, что, может быть, ты решила воспользоваться случаем и окончательно расставить все точки над i…

— Все вы просто думаете, — по голосу Линды я с удивлением понял, что она по-настоящему разозлилась. — Комиссары Мегрэ в юбках — что ты, что Лали… А я, кажется, ясно сказала, что мы с Мануэлой всю ночь провели за доской. Так ведь, подружка?

— Ну да, — несколько растерянно произнесла Мануэла. — Время от времени мы, конечно, выходили из комнаты, но минут на пять, не больше. Ну, в туалет и всё такое прочее…

— Давай только без подробностей, ладно? — перебил её Жозе. — По правде говоря, я не понимаю, чего вы все прицепились к Линде только из-за того, что она втюрилась в Оливье. Уж если на то пошло, она тут не одна такая…

— Только не начинай сначала! — в голосе Бенедикт послышалась явная угроза. — Совершенно ни к чему озвучивать свои бредовые фантазии и в очередной раз показывать всем, какой ты патологически ревнивый тип.

— Это и так все знают, — надулся Жозе. — Но что я могу поделать? Я такой, и всё тут. Мои предки, если ты помнишь, были пуэрториканцами.

— Ты мне все уши прожужжал про своих предков… — страдальчески поморщилась Бене. — Если бы я тебя не любила, милый мой, глупый Жозе, я бы не стала столько лет терпеть все твои выходки, и ты это прекрасно знаешь… Всё, проехали.

— Ну, проехали, так проехали, — миролюбиво согласился он. — Всё, ребята, мне порядком надоел этот самодеятельный сыск. Можете продолжать выворачивать друг друга наизнанку, если вам так больше нравится, а я отправляюсь в свою комнату — буду читать книжки и слушать музыку в ожидании того светлого момента, когда из полиции сообщат, что дело раскрыто. Салют!

И, запихнув напоследок в рот здоровенный сэндвич, Жозе преспокойно удалился. Следом за ним улизнула расстроенная Линда, которой, несомненно, требовалось какое-то время побыть в одиночестве; затем куда-то испарилась и Лали — мне очень хотелось верить, что ей всё-таки сделалось стыдно за своё поведение.

Ну что ж, всё логично. Постепенно всеобщее горячее желание докопаться до истины сменяется такой же всеобщей апатией, когда хочется только одного — чтобы поскорее всё закончилось и забылось, как кошмарный сон. Происходящее и мне тоже изрядно опротивело, однако я уходить никуда не стал, а обосновался в кресле со своим недопитым бокалом вина; только сейчас мне стало ясно, почему я так надеюсь, что Кристиан окажется невиновен — не потому, что жалею его, нет, просто не хочу чувствовать себя виноватым в смерти Оливье. Мысль была не очень приятная, но верная на все сто процентов.

Ладно, проанализируем ещё раз ситуацию и попытаемся прикинуть, кто больше всего подходит на незавидную роль убийцы.

Самого себя я отмёл сразу же на том основании, что не страдаю пока ни амнезией, ни раздвоением личности, а следовательно, точно знаю, что не убивал Оливье. С остальными же было чуть посложнее.

После недолгих раздумий я исключил из круга подозреваемых Николя и Элен — эта парочка была настолько идеальной во всех отношениях, что дальше просто некуда. Чтобы представить себе его или её с обагрённым кровью ножом в руке, нужно быть даже не изрядным фантазёром, а как минимум параноиком.

Затем, подумав ещё немного, я приплюсовал к ним Бенедикт — девочка она серьёзная, необдуманных поступков старается не совершать, да и явных мотивов у неё не было. К тому же через месяц у нашей Бене свадьба — свадьба, о которой она так долго мечтала, и голова у неё сейчас наверняка забита планами на будущее.