Убийца пришёл первым

— Только с одним условием — никаких расследований, — быстро сказала Мануэла, вприпрыжку спускаясь по лестнице. — Давайте хотя бы какое-то время не будем говорить об этом проклятом убийстве, или я тоже начну беситься. Идёт?

Бодро и вызывающе стуча каблучками, она прямиком проследовала на кухню за нашими подругами, а я с некоторым изумлением проводил её взглядом. Чёрт возьми, раньше я никогда не замечал за Мануэлой такого легкомыслия — всё-таки сейчас не самое удачное время для того, чтобы беспечно шутить шутки и делать вид, будто ничего особенного не случилось. Или таким образом она пытается защититься, спрятаться от происходящего за маской внешнего спокойствия и напускной, порой неуместной весёлости?

Впрочем, я никогда не знал Мануэлу настолько хорошо, чтобы судить о том, что она сейчас чувствует. В любом случае, она не убийца… если только Линда её не покрывает, но такое предположение сильно смахивало на абсурд.

— Что-то она какая-то оживлённая, а, Себ? — оказывается, даже толстокожий Жозе обратил внимание на беззаботное поведение Мануэлы, и голос его был исполнен подозрения. — Скажи-ка, ты никогда не думал, что…

Но тут ему пришлось заткнуться, потому что из кухни, едва не застряв в дверях, вывалились девочки — все три одновременно. На фоне безмятежно улыбающейся Мануэлы уныние на лицах Джоанны и Линды было особенно заметно; похоже, им не помог даже коньяк. Глаза у австралийки были всё ещё красные от слёз, хотя она и пыталась держаться молодцом, а на американку нашла та серьёзная, решительная мрачность, которая в былые времена свидетельствовала о том, что Джоанна усиленно пытается справиться с какой-то сложной проблемой.

— Перестаньте кукситься, подруги, — Мануэла влезла между ними, обняла за плечи и энергично встряхнула. — Себастьену пришла в голову замечательная идея выпить кофе, и мне кажется, это намного лучше, чем переливать из пустого в порожнее.

— Какой кофе на ночь глядя? — слабо запротестовала Линда, и её ощутимо качнуло — наверняка ей понадобилась не одна рюмочка, чтобы успокоиться после своей вынужденной исповеди. — Время к семи доходит…

— И это ты называешь на ночь глядя? — фыркнула Мануэла. — Всё равно нам не остаётся ничего другого, кроме как наслаждаться обществом друг друга, так что нечего увиливать. Не знаю, о чём вы болтали на кухне, но я вовсе не намерена терзаться в одиночестве.

Пока я занимался приготовлением кофе, в гостиную в обнимку спустились Элен и Николя; вид у обоих был грустный и какой-то взъерошенный. Уж эти-то двое наверняка не спали, подумал я, и, скорее всего, ни о чём другом, кроме как об убийстве, не говорили. В этом они похожи — Николя может быть чертовски упорным, если задеть его за живое, а у Элен, такой мягкой с виду, склонность к анализу в крови, хотя она и не склонна особо делиться своими переживаниями; впрочем, друг от друга у этой парочки секретов никогда не было.

Таким образом, за столом собрались все, кроме Лали и Бенедикт. Настроение было хуже некуда, поэтому битый час мы просидели практически в тишине, если не считать отдельных реплик Мануэлы и Жозе, каждый из которых на свой лад пытался оживить атмосферу. У обоих это получалось ниже среднего, пока, наконец, Николя не выдержал:

— Что, так и будем делать вид, будто ничего не произошло? Не знаю, как вам, а мне вот не по себе от одной только мысли, что убийца, быть может, сидит за этим столом! Вам-то самим что, не тошно от этого?

— Николя, я ценю твоё обострённое чувство справедливости, — Мануэла слишком уж старательно расправила воротничок своего платья. — Но преступник почему-то не горит желанием признаваться, а вот от вашего доморощенного следствия мне и в самом деле тошно. Каждый подозревает каждого, и от этого наша компания разваливается буквально на глазах… Можете считать меня дурой, эгоисткой, кем угодно, но я предпочитаю зарыть голову в песок и дожидаться, пока полиция докопается до истины.

— Между прочим, полиция уверена, что это сделал твой кузен, — тихо заметила Элен.

— Я уже сказала всё, что думаю о Кристиане, — Мануэла повернулась к ней так резко, что едва не снесла локтем чашку. — Если виноват он, то так тому и быть, если не он — я думаю, в полиции работают не дилетанты. А от того, что мы копаемся друг у друга в личной жизни, легче никому не станет. Или вы всерьёз верите, что сможете сами найти убийцу?

— Кстати говоря, — бесцеремонно встрял в разговор Жозе, — скоро нам всем пора будет в постельку. И я всё чаще спрашиваю себя — а не найдём ли мы завтра утром ещё один труп? С одной стороны, это было бы чудесно, потому что уменьшится число подозреваемых, а с другой, как-то не хочется, чтобы этим трупом оказался я.

— Жозе! — едва ли не со слезами воскликнула Элен, в отчаянии всплеснув руками, но Мануэла со злостью в голосе перебила её: