Убийца пришёл первым

Медленно поднимаясь по лестнице, я пытался придумать какую-нибудь более или менее убедительную отговорку по поводу моей беседы с Джоанной, однако голова совершенно не работала в этом направлении, да ещё странная фразочка Оливье насчёт чьих-то секретов упорно крутилась в мозгах — как ни старался я хотя бы на время забыть о ней. Но, к моему удивлению, Лали даже не поинтересовалась, чего это от меня понадобилось нашей техаске на ночь глядя — наверное, решила быть паинькой до конца.

— Наконец-то, — произнесла она с наигранной капризностью. — Я тут уже начинаю замерзать, а ты что-то не торопишься согреть свою любимую бразильянку.

— Ну теперь-то уж я точно отсюда раньше утра не выберусь… — пробормотал я, раздеваясь. — Хлопотливый день окончен, милая… по крайней мере, для нас с тобой…

Едва я устроился под одеялом, Лали тут же доверчиво прижалась ко мне, и я в который уж раз подумал, какая же она всё-таки хрупкая и беззащитная — при всём своём сумасбродстве; надеюсь, что сегодняшняя трагедия никак не отразится на нашем браке, а Линда… Линда через несколько дней уедет, и один Бог знает, когда мы ещё с ней увидимся. Моя жена скоро придёт в норму, и я вновь буду видеть рядом с собой прежнюю Лали — весёлую, беззаботную, не обременённую муками ревности и иными подозрениями.

Бросив взгляд на свою любимую, я с удивлением увидел, что она уже крепко спит — с Лали такое случалось нечасто; обычно она обожала долгие беседы в постели, ну, и не только беседы, конечно — поэтому мы, как правило, раньше полуночи не засыпали. А сегодня она, бедняжка, действительно намучилась — отрубилась сразу же, едва положив голову на моё плечо. Тёплое дыхание Лали приятно щекотало кожу, навевая дремоту, вот только сон почему-то не шёл.

А всё дело было в ней — в загадочной фразе Оливье, которая никак не давала мне покоя. Ещё десять минут назад там, на кухне, мне казалось — стоит только добраться до постели, и я тут же провалюсь в сон, забыв обо всём, что сегодня произошло. Но вот поди ж ты — слова музыканта вертятся у меня в голове, и отогнать их не получается. Как это он там сказал: Даже в нашей компании есть секреты… и потом: За которые и убить не грех… да, именно так, если верить Линде. А верить приходится, иначе я вновь окажусь в тупике; поэтому будем пока считать, что австралийка ничего не выдумала и не напутала.

Господи, ну о чём таком мог узнать Оливье?! В голову лезла всякая чушь: может быть, Жозе — агент китайской разведки… или Николя — серийный маньяк-убийца… или… Стоп, сердито оборвал я сам себя, так можно чёрт знает до чего дофантазироваться. Уж коль мне всё равно не спится, надо попытаться ещё раз собрать воедино все известные мне факты и спокойно, без лишних эмоций проанализировать их — теперь уже с учётом того, что рассказала Линда.

Итак, ещё разок, по порядку, и начнём, как всегда, с детектива-любителя Себастьена Куриво. Ну, у меня вроде бы нет никаких тайн, по крайней мере, таких, о которых мог знать Оливье, так что мне бояться нечего. А вот с другими получалось хуже.

Чем больше я размышлял, тем больше приходил к неутешительному выводу, что ни за кого не могу поручиться. Даже моя Лали, которая разбалтывала любой секрет в течение суток, вполне могла скрывать что-нибудь этакое — в том числе и от меня, своего любимого муженька. Про остальных и говорить не стоило — у любого мог оказаться скелет в шкафу; в конце концов, мы всего лишь друзья, а не команда близнецов, ни на миг не разлучавшихся с момента рождения.

Тогда я решил пойти другим путём — попытался прикинуть, откуда же бедняга Оливье мог узнать про этот самый скелет. Но и тут было глухо — насколько я помнил, все в один голос утверждали, что не виделись с ним едва ли не со дня окончания университета. Либо кто-то врёт, либо… это довольно-таки старая тайна, вот только почему всплыла она только сейчас?

Вздохнув, я повернулся на другой бок — осторожно, чтобы не разбудить Лали. Но она и не подумала просыпаться, лишь сладко потянулась, и я ей искренне позавидовал — спит, как ребёнок, изгнала из своей хорошенькой головки все мысли об убийстве и не вспомнит теперь об этом до самого утра. Жаль, что я не могу так отключаться, как моя жена — любая, особенно столь серьёзная проблема всегда заканчивалась для меня бессонницей.

Ну хорошо, зайдём с третьей стороны — а что это вообще может быть за тайна? Причём такая, за которую Оливье получил нож в сердце. Что можно скрывать с таким рвением?.. Конечно, будь наша компания посолиднее, будь мы все банкирами или политиками, или, на худой конец, крупными предпринимателями — недостатка в версиях не было бы. А так — обычная молодёжь, ничего особенного; кое-кто вообще из рабочего класса, как Жозе, например, и знаменитостей среди нас только трое… вернее, теперь двое — Линда и Мануэла. Третьим был Оливье.