Убийца – садовник?

– Неудивительно. Я удивляюсь, как ты здесь выдерживаешь. Чёртов колдун своими проделками травит всю округу, даже я это чувствую, – поморщился Рэндон.

– Я не позволю ему осквернить эти места, – покачал головой Иннелин, – слишком они мне дороги. Элизабет тоже будет проще, когда я уеду: меньше сплетен, что мы с ней проводим целый день наедине. У меня к тебе просьба: попроси одного из своих людей присмотреть за лавкой. Мне в последнее время кажется, что этот тип, кто бы он ни был, крутится где-то поблизости. Я беспокоюсь за Элизабет.

Рэндон только вздохнул. Будь его воля – девушки здесь давно бы не было. Но кто же его послушает!

– Конечно, – сказал он печально, – я и сам за ней присмотрю.

***

Когда Иннелин извлёк на свет альвийские шпаги, я с трудом удержалась от улыбки при виде реакции обоих мужчин. Как мальчишки, честное слово! Даром, что одному уже за сотню перевалило! Я не собиралась наблюдать за их «разминкой» во дворе, но, честное слово, отлепиться от окна было выше моих сил. Альв и человек кружили по двору с такой скоростью, что я едва успевала замечать молниеносные взблески клинков. Это было завораживающе прекрасно, похоже на смертельный танец.

Разумеется, я понимала, что спортивный поединок отличался от реального боя. Здесь каждый из соперников старался показать своё искусство и дать возможность другому продемонстрировать своё. Подозреваю, что в настоящем сражении соперники далеки от такой куртуазности.

Когла мужчины вернулись, оба разгоряченные схваткой и страшно довольные, Иннелин известил меня о своём очередном отъезде, наскоро собрал сумку и вышел, бросив многозначительный взгляд на своего друга. Лорд Рэндон казался странно задумчивым: сидел, гипнотизировал взглядом камин и молчал.

В конце концов, я не выдержала и предложила ему чаю. Он, казалось, смутился.

– Да… Элизабет, я хотел… кстати, а куда подевался мой пушистый друг? – спросил он вдруг.

– В последние несколько дней Демьюр бессовестно пренебрегает своими обязанностями, сидит дома и жалуется на мигрень, – ответила я ему в тон, раскладывая на прилавке товар. – Я уже подумываю сместить его с должности.

– О! Засвидетельствуйте ему мое восхищение, – улыбнулся Рэндон и неожиданно засобирался уходить. – Кот, у которого мигрень! И должность! Наверное, у него есть ещё страховка и счёт в банке!

***

В это время в маленьком глухом переулке на Сиреневой улице таился человек в тёмном плаще. Он терпеливо дождался, когда улица опустеет, и степенно взошел на крыльцо двухэтажного нелепого дома, выкрашенного серой и коричневой краской. На лестнице ему никто не встретился, так что, осторожно прислушавшись, он достал специально припасённый инструмент и принялся ковыряться в замке. Вдруг за дверью послышался шорох и громогласное «уа-у-у» огласило подъезд. Человек отскочил, чуть не выронив отмычку. Кот (если это был кот) не ограничился одним воплем. Стоило человеку приблизиться к заветной двери, как он снова и снова заводил свою протяжную песнь. Просто невозможно было работать! В любой момент на площадке могла появиться хозяйка или соседи. «Тьфу ты, скотина», – сплюнул Тёмный плащ и поспешно ретировался.

По другую сторону двери здоровенный рыжий котяра распластался у порога и некоторое время внимательно прислушивался. Затем он удовлетворённо потянулся, тряхнул шубой и отправился в кресло – досыпать.

Глава 11

Ранним октябрьским утром – кстати, даже относительно солнечным – я сидела за прилавком в одиночестве и перебирала причины моего плохого настроения.

Во-первых, в городе началась ярмарка. Мистер Скорп всё-таки сумел это провернуть, несмотря на недоумение горожан, неподходящее время года и возражения инспектора Беккера. Тем не менее, городу ярмарка явно пошла на пользу, все как-то встряхнулись, и даже слухи о призраке стушевались и затихли. Само по себе это было прекрасно, но от нас разбежались все покупатели, к тому же мне тоже хотелось там побывать, но Иннелин опять уехал, а пойти одна я стеснялась.

Во-вторых, мой собственный кот последние пару недель меня игнорировал. Целый день он отсиживался в квартире, а по вечерам его внезапно посещала жажда странствий, так что мне приходилось выпускать его на волю и потом полночи прислушиваться, чтобы впустить обратно. Я злилась. Что случилось с моим котом?

В-третьих, накануне ночью я не выспалась.