Убийца Шута

Я повернулась, чтобы посмотреть на Риддла. Это было сложно. Я никогда не смотрела в его лицо. Я уперлась глазами в него и не отводила их.

— Напомните моей сестре, когда увидите ее, что наш отец очень храбрый человек. Скажите, что я тоже учусь быть храброй.

Риддл встретил мой взгляд. Я пыталась, но не смогла удержать его. Я опустила глаза к тарелке и схватила ложку, будто все еще голодна. Я знала, что отец и Риддл смотрят друг на друга над моей склоненной головой, но не отрывала глаз от еды.

Глава двадцать восьмая

Вещи, которые стоит покупать

Если некоторые ученики с неохотой идут на учебу, отпустите их. Если неохотно приходят все — замените писца. Если дети усвоили, что учение есть утомительное, скучное и бесполезное занятие, они никогда не станут учиться.

Писец Федврен, «О необходимости образования»

Как часто человек бывает уверен, что поступил правильно? Думаю, случается такое редко, а еще реже — если у человека есть ребенок. С тех пор, как я стал отцом, я сомневался в каждом решении, принятом за любого ребенка, когда-либо попадавшего в мои руки, будь то Неттл, Нэд и даже Дьютифул. Но с Би я, казалось, ковыляю от одной ужасной ошибки к другой. Никогда не хотел, чтобы она узнала меня со стороны, открывшейся в убийстве собаки. Я холодным снегом смыл кровь с лица и рук, но глубокий стыд оставался во мне все это время. Потом дочь посмотрела на меня и поблагодарила. Она не только все прекрасно поняла, но и попыталась сгладить нашу размолвку с Риддлом. Ее слова не освободили меня от чувства вины. Риддл прав. Когда волны умирающей собаки достигли меня, я совершенно забыл, что подвергаю дочь опасности. Оказалось слишком тяжело вынести непоколебимую веру старой псицы в то, что, выполняя приказ, она обрадует хозяина. Стерпел бы я это ради дочери?

Би явно так не думала. В следующий раз, пообещал я себе, я буду разумнее. Я пытался придумать, что можно было сделать иначе, но не нашел ответа. По крайней мере моей дочери это безрассудство не нанесло никакого вреда.

Еда была хороша, мое краткое столкновение с Риддлом казалось решенным, а дочь хотела быть именно там, где и была. Позади нас дверь таверны непрестанно хлопала, будто вкачивая внутрь голодных людей. Вдруг двое из них оказались Шан и Фитцем Виджилантом. Его руки были перегружены пакетами. Он наклонился и осторожно поставил покупки на пол рядом с нами, прежде чем они внезапно свалились на разных концах нашей скамьи.

— Я нашла несколько зеленых чулок, которые непременно должна взять для Зимнего праздника. Мы ведь будем отмечать его в Ивовом лесу, да? Конечно, обязательно, и будут танцы! В городе много менестрелей, уверена, вы можете нанять кого-нибудь для поместья. Но сначала, прежде, чем мы начнем их искать, я должна купить чулки. Знаете, если вы одолжите мне денег, лорд Чейд будет доволен, — задыхаясь, объявила Шан.

Прежде, чем я успел повернуть голову в ее сторону, с другого конца скамьи Фитц Виджилант добавил:

— А я нашел восковые таблички у торговца, который занимается самыми новыми товарами! У него они сцеплены попарно, так, что ученик может прикрыть табличку и сохранить свою работу. Отличная идея! У него не много их, но каждая пойдет на пользу моим ученикам.

Я в ужасе смотрел в серьезное лицо писца. Быстро же вернулись к нему душевное равновесие и уверенность! Я был доволен, что его уже не пугало мое присутствие, но немного потрясен его жадностью до пустяков, похожей на алчность Шан. Я вспомнил мои ранние уроки письма. Бумага была слишком ценна, чтобы давать ее детям. Я выписывал буквы мокрым пальцем на плитах Большого зала. Иногда мы использовали сгоревшие палочки. Я вспомнил чернила, которые делали из сажи, но не стал говорить этого. Я знал, что многие удивлялись отсталости Баккипа, и действительно, все Шесть Герцогств в те годы были очень неразвиты. Военная изоляция и несколько поколений королей, стремящихся оградить нас от чужих обычаев, заперли нас в старых традициях. Кетриккен была первой королевой, которая научила нас новому, а затем призвала привозить из дальних стран не только товары, но и идеи, и приемы работы. Я до сих пор склонен был сомневаться в этих новшествах. Разве ученикам Ланта и впрямь нужны эти складывающиеся восковые таблички, чтобы научиться буквам? Я чувствовал, как растет мое сопротивление. Потом вспомнил слова Рэвела, который смятенно бормотал себе под нос, что я одеваю Би так, как детей одевали два десятка лет назад. Наверное, я из тех, кто безосновательно цепляется за отжившие традиции. Не пора ли попробовать измениться? Например, одеть мою малютку в длинные юбки до того, как она станет девушкой?