Убийца Шута

Он был очень слабым. Дважды я останавливалась, думая, что потеряла его. Я знала, что шла в темноте, но теперь, вспоминая об этом, я вспоминаю, как шла через летний сад навстречу жимолости, которая разрослась и обвилась вокруг каменной стены.

Я пришла в место, где сквозняк коснулся моего лица. Движение воздуха спутало запахи, и внезапно я опять оказалась в пустоте. Моё сердце подступило к горлу, я потянулась руками вперед, хватая пустоту. Вскрик ужаса и громовое биение сердца боролись друг с другом за право первым вылететь у меня изо рта.

Спокойно. Используй свой нос. Страх сейчас бесполезен.

Окончательно убедившись в том, что он бессердечен, я втянула носом воздух. И снова уловила аромат. Я повернулась ему навстречу и почувствовала, что он стал слабее. Затем повернула голову назад, в другую сторону, медленнее. Я шла навстречу запаху, который теперь ощущался как руки моей матери на моих щеках. Я наклонила своё лицо вперед, вдыхая материнскую любовь. Там был небольшой поворот за угол, а затем постепенный спуск. Запах усиливался. А затем я наткнулась на маленькую полку. Это заставило мои глаза открыться: я даже не осознавала, что они были закрыты.

И там, просачиваясь через отверстие для подглядывания, была полоса дрожащего света, освещающая огарок свечи моей матери. Свет ласкал его, желтый, теплый и гостеприимный. Я опустилась на колени, взяла свечу и прижала её к груди, вдыхая аромат, который привёл меня в безопасность. Я сдвинула в сторону задвижку над шпионской дырой и вгляделась в тусклый свет кабинета.

- Всё будет хорошо, - сказала я Волку-Отцу. Я обернулась к нему, но он уже исчез, оставив позади меня прохладный след в воздухе.

- Отец? - Спросила я, но ответа не последовало. Мое сердце упало, а потом я услышала стук.

- Пчелка. Отопри дверь. Немедленно. - Его голос был тихим, и я не могла сказать, был ли он испуганным или сердитым.

Снова раздался стук, громче, чем прежде, и я увидела, как двери трясутся. Потом они подпрыгнули от удара.

У меня заняло лишь мгновение, чтобы взять себя в руки. Я собрала своё мужество в кулак и покинула успокаивающий свет дыры для подглядывания. Ведя кончиками пальцев по стене, я прошла вниз по узкому коридору, свернула за угол, затем еще за один - и вышла к панели. Стук и тряска теперь были громче.

- Я иду! - Крикнула я и толкнула закрытую панель. Я должна была открыть на ней защёлки, а затем открыть проход в кабинет. Мой отец распахнул её так внезапно, что сбил меня с ног.

- Пчёлка! - воскликнул он, задыхаясь от крика, а затем упал на колени и обнял меня. Он сжал меня так крепко, что я не могла дышать. Он забыл закрыться от меня. Его страх залил меня. Я застыла в его руках. Внезапно он отпустил меня, и я засомневалась, действительно ли я чувствовала волну любви за его объятьями. Он отпустил меня, но его тёмные, внимательные глаза не выпускали меня. Они были полны боли.

- О чем ты думала? Почему ты не в постели? - потребовал он ответа.

- Я хотела...

- Я не разрешаю. Ты понимаешь меня? Я не разрешаю! - Он не кричал. Голос, которым он говорил сейчас, был куда более пугающий, чем крик. Он был низок и напряжен, как рычание.

- Не разрешаешь что? - с дрожью выдохнула я.

Он посмотрел на меня диким взглядом.

- Не разрешаю уходить из того места, где я оставил тебя. Не разрешаю заставлять меня думать, что я потерял тебя. - Он опять схватил меня и прижал к своему холодному пальто. Я вдруг осознала, что с его волос капает вода, и он всё еще одет в свою уличную одежду. Должно быть, он первым делом пошёл в мою комнату, чтобы повидать меня. И мгновенно запаниковал, когда меня там не оказалось. Я почувствовала странный маленький скачок в сердце. Я была важна для него. Очень важна.

- В следующий раз, когда ты скажешь мне оставаться в логове, я так и поступлю, - пообещала я ему.

- Хорошо, - яростно сказал он. - Что ты там делала, с запертой дверью?

- Ждала, пока ты придёшь домой. - Не совсем ложь, и я не смогла бы объяснить, почему я уклонилась от этого вопроса.

- И потому ты покрыта паутиной и с грязным лицом? - Он коснулся моей щеки своим холодным пальцем. - Ты плакала. На твоём лице две чистые полосы. - Он сунул руку в карман, вытащил не вполне чистый платок и потянулся к моему лицу. Я отпрянула. Он посмотрел на ткань в своей руке и печально засмеялся. - Я не подумал. Пошли. Пошли на кухню, посмотрим, удастся ли нам раздобыть немного тёплой воды и чистую одежду. И ты сможешь подробно рассказать о том, где ты ждала моего возвращения.

Он не поставил меня обратно на пол, но вместо этого нёс меня, как будто боялся выпустить из рук. Я чувствовала, как сила пульсирует в нём, бьётся о его стены, чтобы устремиться ко мне. Внутри него был скрытый и ужасный шторм. Но я не боролась. Мне кажется, именно в ту ночь я решила, что дискомфорт пребывания рядом с отцом был более предпочтителен, чем быть далеко от единственного человека в мире, в чьей любви ко мне я не сомневалась. Я подозреваю, что в какой-то момент он сам пришёл к такому же решению.