Глава двадцать вторая. Настойчивость.
Нескончаемые жалобы Шун привели к тому, что мой отец и Риддл постоянно были заняты в те дни. Обещанные мне уроки верховой езды так и не осуществились. Когда я возвращалась с прогулки тем утром, Риддл вёз леди Шун в город на двухколёсной телеге, чтобы она увидела, какие ткани продаются на рынке, и купила новые одеяла. Мне было приятно от мысли, что карета будет трястись всю дорогу и подпрыгивать на ледяной колее, так же я знала, что она будет разочарована от того, что найдет там. Она преуспела в том, чтобы захватить Риддла и держать его при себе. Я поняла, что ревную, но не от своего имени, а за мою сестру. Я знала, что в некотором роде Риддл принадлежал Неттл, и мне не нравилось как бесцеремонно Шун обращалась с ним. Если кто и помнил об обещанных мне уроках верховой езды, то не упоминал об этом. И когда Риддл и Шун вернулись, они почти сразу же отправились назад, купить так много вещей, что мой отец послал с ними два фургона. Никто не подумал и спросить меня, не хочу ли я прогуляться или что-нибудь купить себе на городском рынке.
Последующие дни были полны шума и беспорядка. В Ивовый Лес прибыла новая волна рабочих. Тяжелые вагоны, запряженные огромными лошадьми, постоянно приезжали и уезжали. Мужчины разгружали камень и древесину и переносили их через дом. Обнаружилось, что стены прогнили и простым ремонтом тут не обойтись. Шум пилы, стук и топот рабочих, их громкая болтовня, казалось, наполнили каждый угол моего дома. Я обещала отцу стараться не мешаться им под ногами и так и делала. Я продолжала спать в комнате матери. Мой сундук с одеждой перенесли туда, и он был полон моих чистых и свежих вещей. Их оказалось меньше, чем было до этого. Должно быть, Ревел сжег часть из них.
Я решила самостоятельно посетить конюшни. Это была область, которую я знала не очень хорошо. Мой маленький рост всегда способствовал моей боязни крупных животных. Даже пастушьи собаки казались мне большими, и я могла пройти под лошадью, даже не опустив головы. Тем не менее, я не только проделала свой путь туда, но и нашла кобылу, которую мой отец так давно выбрал для меня. Как он и сказал, она была серая в яблоках с одним белым копытом. Я нашла стул и потащила его к стойлу, залезла на него и села на кормушку, чтобы посмотреть на нее. Она оказалась не застенчивой; сразу же подошла и засопела на мой ботинок, а затем коснулась губами края моей туники. Я протянула ей руку, и она начала лизать мою ладонь. Я сидела неподвижно, позволив ей это, потому как она держала голову так, что я могла тщательней рассмотреть ее морду.
- О, мисс, вам не следовало позволять ей делать так. Она может оставить соленый след на вашей коже. И это может научить ее кусаться.