Убийца Шута

- В отличие от тебя, я не вечна. Я постарею и может даже растолстею, стану медлительнее. Дни, когда я была девченкой давно прошли, как и те дни, когда я могла понести. Я становлюсь старой, Фитц. Надеюсь только, что тело откажет раньше, чем разум. Не хочу дожить до того дня, когда не смогу вспомнить кто ты такой и кто я сама.

Так что, когда она объявила о своей "беременности", я начал беспокоится о том, что мои худшие страхи подтвердились.

Прошло еще несколько недель, она продолжала верить в то что беременна и я попробовал образумить ее. Мы были в нашей кровати, я держал ее в своих объятиях. Она снова заговорила о будущем ребенке.

- Молли. Как это возможно? Ты сама говорила мне...

В порыве ее прежней вспыльчивости, она закрыла мне рот рукой.

- Я знаю что говорила. А теперь я знаю нечто другое. Фитц, я ношу твоего ребенка. Я знаю, насколько странным это может тебе казаться, поскольку я и сама считаю это выходящим за рамки обычного. На протяжении месяцев у меня были подозрения на этот счет и я молчала не желая, чтобы ты считал меня глупой. Но это правда. Я почувствовала, как ребенок шевелится внутри меня. И это чувство я бы не перепутала ни с каким другим, принимая во внимания все мои предыдущие беременности. У меня будет ребенок.

- Молли, - сказал я. Я все еще держал ее в своих объятьях, но задумался, была ли она действительно со мной. Я не смог придумать ничего другого, чтобы сказать ей. Я струсил и не стал ей возражать. Но она уловила мое сомнение. Я почувствовал, как она замерла в моих руках и подумал, что сейчас она отстранится от меня.

Затем я почувствовал, как тает ее гнев. Она сделала глубокий выдох, выпуская из легких весь воздух, который набрала для того, чтобы упрекнуть меня, положила голову мне на плечо и заговорила.

- Ты думаешь, что я сумасшедшая, и я полагаю, что едва ли могу винить тебя в этом. Долгие годы я считала, что мое тело исчерпало себя и неспособно больше дать новую жизнь. Я приняла это как данность, но теперь понимаю, это не так. Это ребенок, которого мы так хотели, наше общее дитя, которого мы вопитаем вместе. И мне на самом деле одинаково неважно и то, как это случилось и то, что сейчас ты считаешь, что я спятила, потому что скоро, когда ребенок родится, ты поймешь что я была права. До тех пор ты можешь считать меня настолько сумасшедшей или слабоумной насколько тебе хочется, но лично я собираюсь быть счастливой.

Она расслабилась в моих руках и в темноте я увидел, что она мне улыбается. Я попытался улыбнуться в ответ. Устраиваясь на постели удобнее рядом со мной она мягко заговорила:

- Ты всегда был таким упертым человеком, всегда уверенным, что знаешь о том, что на самом деле происходит куда лучше других. И, возможно, пару раз, действительно, так и было. Но то, о чем я говорю прямо сейчас - это женское знание, и в этом я разбираюсь куда лучше тебя.

Я сделал последнюю попытку.

- Когда сильно хочешь чего-то долгое время, а потом приходится признать, что не можешь это получить, иногда -

- Иногда ты не веришь, когда получаешь это. Иногда ты боишься поверить этому. Я понимаю твое сомнение. Она улыбнулась в темноту довольная тем, что ей удалось обернуть мои собственные слова против меня же самого.

- Иногда желание получить то, что ты не можешь иметь может привести к помутнению рассудка, - сказал я хриплым голосом, поскольку считал, что должен был произнести эти жуткие слова вслух.

Она слегка вздохнула, улыбаясь.

- Любовь к тебе должна была помутить мой рассудок давным давно. Но этого не случилось. Поэтому можешь продолжать оставаться упрямым ровно столько, сколько пожелаешь. Ты даже можешь считать меня сумасшедшей. Но правда заключается в том, что у меня будет твой ребенок, Фитц. До того, как закончится зима в этом доме появится ребенок. Поэтому будет лучше всего, если ты дашь задание слугам спустить с чердака колыбельку. Я хочу успеть подготовить его комнату прежде, чем вырастет живот и я стану неповоротливой.

И вот Молли осталась в моем доме и в моей постели и все же она покинула меня, вступила на путь, по которому я не смогу за ней последовать.

На следующий же день, она сообщила о своем состоянии нескольким служанкам. Распорядилась, чтобы Воробьиные покои переделали в гостиную для нее и детскую, для ее воображаемого ребенка. Я не перечил ей, но видел лица женщин, когда те выходили из комнаты. Позже я видел двоих из них: головы склонены друг к другу, языки мелют во всю. Но когда они отвлеклись и увидели меня, то прекратили разговор и пряча глаза, искренне пожелали хорошего дня.

Молли настаивала на своем заблуждении с энергией, которая как я думал, давно оставила ее. Она шила маленькие рубашки и крохотные чепчики. Она верховодила уборкой в Воробьиных покоях от начала и до конца. Камин был свежевыметен, а для окон заказаны новые портьеры. Она настаивала на том, чтобы я при помощи Скилла передал новости Неттл и попросил ее провести темные зимние месяцы с нами, помочь нам принять нашего ребенка.