Убийца Шута

Я взглянул туда, где сидела Молли. Отпечаток ее тела все еще сохранялся на подушках и ее запах все еще витал в воздухе. Я мягко проговорил: - Она постепенно ускользает от меня. Сегодня было еще не так плохо. Бывают дни, когда она так сосредоточена на ребенке, что ни о чем другом не говорит.

- Для нее он такой реальный, - сказала Неттл, ее слова выражали нечто среднее между тоской и ужасом.

- Я знаю. Это тяжело. Я пытался говорить с ней, но это невозможно, - я чувствовал, что поступаю жестоко. Но сегодня я подыгрывал ей.....это еще более жестоко. Как будто бы я смирился, - я смотрел на угасающий огонь.

- Мне пришлось попросить служанок потакать ей во всем. Я видел, как они закатывают глаза, когда она проходит мимо и сделал им выговор, но я думаю, что это только -

В глазах Неттл сверкнули злые искры. Она выпрямилась.

- Мне все равно, даже если моя мать совсем спятила! Их надо заставить обращаться с ней с уважением. Ты не можешь позволять им демонстрировать самодовольную "терпимость"! Она моя мать и твоя жена. Леди Молли!

- Я не уверен как мне справляться с этой ситуацией не усугубляя ее, - признался я.

- Молли всегда сама занималась ведением домашнего хозяйства. Если я вмешаюсь и начну попрекать слуг, она может обвинить меня в том, что я подрываю ее авторитет. Да и что я могу им сказать? Мы оба знаем, что твоя мать не беременна! Как долго я должен приказывать им продолжать этот фарс? Когда этому придет конец? После того, как родится воображаемый ребенок?

От моих слов Неттл побледнела. На мгновение, лицо ее стало белым, а его изгибы неподвижными, словно застывшие горные склоны, занесенные снегом. Внезапно она закрыла лицо руками. Я смотрел на бледные просветы в ее блестящих черных волосах. Она проговорила сквозь пальцы.

- Мы теряем ее, Том. Будет становиться только хуже. Мы знаем это. Что ты будешь делать, когда она перестанет тебя узнавать? Когда она сама не сможет ухаживать за собой? Что с ней станет?

Она подняла лицо. На ее щеках блестели слезы.

Я пересек комнату и взял ее руку.

- Вот что я тебе обещаю. Я буду заботиться о ней. Всегда. Я буду любить ее. Всегда. - я укрепил свою волю. - И я поговорю со слугами наедине и скажу им, что не смотря на то, сколько лет они проработали здесь, если они дорожат своими местами, им придется обращаться с леди Молли, как того требует ее положение хозяйки этого поместья. Вне зависимости от того, что они могут думать о ее просьбах.

Неттл шмыгнула носом и высвободила свои руки из моей, чтобы вытереть глаза тыльными сторонами ладоней.

- Я знаю, я больше не ребенок. Но сама мысль о том, что я могу ее потерять.....

Она не договорила. Ее голос затих еще прежде, чем она произнесла слова, которые, как мы оба знали, переполняли ее. Она все еще оплакивала Баррича, единственного настоящего отца, которого она знала. Она не хотела потерять еще и мать, но гораздо хуже было бы, если бы Могли перестала ее узнавать.

- Я позабочусь о ней, - снова пообещал я. И о тебе, подумал я про себя. И задумался о том, позволит ли она мне когда-нибудь заботиться о себе. - Даже если это будет означать, что мне придется делать вид, что я верю в то, что внутри нее растет ребенок. Хотя, когда я поступаю так, я чувствую себя обманщиком. Сегодня...., - я запнулся, чувство вины переполняло меня. - Я вел себя так, как если бы Молли, действительно, была беременна и обращался с ней как с маленьким ребенком, с буйным воображением. Или с сумасшедшей.

- Ты был добр, - сказала Неттл тихо. - Я знаю свою мать. Тебе не удастся убедить ее отступиться от этой иллюзии. Она не в себе. С таким же успехом ты -

Молли с грохотом поставила на стол поднос. Мы оба виновато подскочили. Моли смотрела на меня почерневшим взглядом. Она плотно сжала губы и сначала мне показалось, что она снова проигнорирует наше несогласие. Но Неттл была права. Она стояла на своем и отчетливо проговорила: - Вы оба думаете, что я сумасшедшая. Чтож, отлично. Но я вам говорю совершенно однозначно, что чувствую, как внутри меня шевелится ребенок и моя грудь наливается молоком. Недалек тот час, когда вы оба будете просить у меня прощения.

Неттл и я, застуканные в момент нашего тайного беспокойства, сидели ошарашенные. Неттл ничего не смогла ответить своей матери и Молли повернулась и устремилась прочь из комнаты. Мы смотрели друг на друга, переполненные чувством вины. Но никто из нас не пошел за ней следом. Вскоре, мы отправились в свои постели. Возвращаясь домой, я ждал воссоединения с Молли и совместно проведенной ночи. Вместо этого, Молли ушла спать на тахту в детскую. Я отправился один в нашу спальню и она показалась мне холодной и пустой.