Убийца в толпе. Шиллинг на свечи. Дело о похищении Бетти Кейн

– А, доброе утро, мистер Блэр! – протянула она вежливо светским тоном. – Вы уже пили кофе или мы выпьем вместе в кафе «Анна Болейн»?

– Мисс Шарп! – воззвал Роберт к Марион, которая укладывала покупки на заднее сиденье. – Поймите же вы, что этого делать не следовало!

– Честно говоря, сама не знаю! – отозвалась Марион. – Но я решила, что нам необходимо выехать из дому. Не спорю, быть может, это в самом деле ребячество, но мы с мамой не можем забыть, как нас тогда встретили в кафе «Анна Болейн», не можем забыть этот приговор без суда.

– Мы, видимо, страдаем моральным несварением желудка, мистер Блэр, а ведь известно, что лечиться следует тем, чем ушибся. Чашка прекрасного кофе у мисс Трулав…

– Но в этом нет никакой необходимости! Ведь…

– Мы почему-то считаем, что в половине одиннадцатого утра должна быть масса свободных столиков в «Анне Болейн», – добавила миссис Шарп.

– Не беспокойтесь, мистер Блэр, – сказала Марион. – С нашей стороны это лишь жест. Мы хотим только выпить кофе у «Анны Болейн» и больше уж никогда не переступим порога этого кафе.

– Но это даст Милфорду лишний повод…

– Пусть Милфорд привыкает к нам как к занимательному зрелищу, – сухо перебила миссис Шарп. – Жить безвыходно в четырех стенах не так уж весело.

– Но…

– Ничего, скоро они привыкнут к виду таких чудовищ, как мы, и перестанут обращать на нас внимание. Если вы видите жирафа раз в год – это действительно зрелище. Но если вы видите его каждый день, он входит составной частью в пейзаж. Так вот, мы решили стать составной частью милфордского пейзажа.

– Что ж, решение стать составной частью пейзажа не так уж плохо. Но выполните одну мою просьбу. – (А уже поднимались занавески на окнах первых этажей, уже появлялись в окнах лица.) – Не ходите в «Анну Болейн»! Хотя бы сегодня! Пойдемте выпьем кофе в отель «Роза и корона».

– Пить с вами кофе в «Розе и короне», мистер Блэр, и впрямь прелестно, но это не избавит нас от морального несварения, а оно прямо-таки убивает меня!

– Мисс Шарп, я взываю к вашему благоразумию! Сами же вы сказали, что, быть может, поступаете по-ребячески, ну так и в виде личного одолжения мне, вашему адвокату, умоляю вас: не ходите в «Анну Болейн»!

– А это называется шантаж! – заметила миссис Шарп.

– Во всяком случае, возразить мне нечего. Будь по-вашему! – Марион слабо улыбнулась Роберту. – По-видимому, придется идти пить кофе в «Розу и корону», – со вздохом добавила она. – И именно тогда, когда я так ждала этой минуты, когда этот жест удался бы мне особенно хорошо…

– Нет, это надо же! – послышался голос сверху, видимо из какого-то окна. Но в этих словах, ранее произнесенных Карлеем, на этот раз звучало не восхищение, а искреннее негодование.

– И ставить здесь автомобиль нельзя, – сказал Роберт, – это не полагается, не говоря о том, что ваша машина привлекает общее внимание.

– А мы и не собирались ее здесь ставить, – отозвалась Марион. – Стэнли собирался что-нибудь сделать с нашей машиной, и мы думали отвести ее туда. Надо сказать, что Стэнли не в большом восторге от нашей машины.

– Понятно. Ладно, еду с вами, а вы садитесь, пока мы не собрали тут целую толпу.

– Бедный мистер Блэр, – вздохнула Марион, нажимая на стартер. – Как, должно быть, ужасно появляться на людях в таком малопочтенном обществе, особенно после долгих лет спокойной и безмятежной жизни.

Она произнесла это без всякого злорадства, без насмешки. Напротив, в голосе ее звучала искренняя симпатия, и эти слова запали в голову Роберта и не отставали от него всю дорогу.

Навстречу вышел Билл, вытирая руки промасленной тряпкой:

– Доброе утро, миссис Шарп, рад вас видеть. Привет, мисс Шарп. А вы здорово починили лоб Стэнли! Рана заросла так, будто ее доктор зашил. Из вас бы вышла образцовая медсестра.

– Ох нет! У меня не хватило бы терпения выносить капризы больных. Хирург – другое дело. На операционном столе не покапризничаешь.

– Когда вам понадобится эта развалина? – спросил незаметно подошедший Стэнли.

– Часа хватит? – спросила Марион.

– Года не хватит, но попробую сделать все, что можно, за час. – Стэнли поднял глаза на Роберта. – Что слышно о Гинеас?

– Мне сказали, будто надо ставить на Бали-Буджи.

– Чепуха! – отрезала старая миссис Шарп. – Никто из потомства Гиппократа никогда не приходил первым к финишу. Сдавались без борьбы.

Трое мужчин с изумлением уставились на нее.

– Неужели вы интересуетесь скачками? – спросил Роберт.

– Нет. Лошадьми. Мой брат выращивал чистокровок… – Взглянув на их лица, она засмеялась коротким сухим смешком, словно курица прокудахтала. – Вы, очевидно, воображаете, что я, отдыхая после обеда, читаю Библию, мистер Блэр! Или, быть может, книгу по черной магии? Ошибаетесь, я выписываю газету, где ежедневно одна страница посвящена бегам и скачкам. Поэтому-то я и не советую Стэнли ставить на Бали-Буджи. Если какая-нибудь лошадь и заслуживала такого идиотского имени, то именно эта.

– А на кого тогда ставить?

– Уж если вы непременно собираетесь делать такую глупость, как играть на скачках, то лучше ставьте на Комински.

– Комински! – воскликнул Стэнли. – Но там крупные ставки!