Убийца возвращается дважды

– Пациент погружается в свою прошлую жизнь и действительно снова проживает ее… – Кориков многозначительно замолчал, поднял указательный палец и продолжил: – Но он проживает ее как посторонний человек. Подсознание говорит о нем в третьем лице: он сделал, она пошла. И здесь нет никаких эмоций. Поэтому во время сеанса я говорю примерно так: ну, хорошо, расскажи мне, что на самом деле произошло с этой девочкой? Я никогда не называю пережитый опыт пациента преступлением, убийством или насилием. Употребляю нейтральные слова.

– Например?

– Происшествие. Ситуация. Случай.

Кориков замолчал, и Анна ненадолго задумалась, а потом вдруг сказала:

– Думаю, нам с вами стоит попробовать. Однако никаких интеграций прошлого опыта! Свидетельнице не нужно знать о том, что мы с вами услышим.

– Повторяю вам: интеграция пережитого опыта в жизнь человека – часть психологической терапии, – упрямо сказал Кориков.

– Вас пригласили не лечить, а помочь следствию, – категорично заметила Анна.

Кориков сделал еще одну попытку:

– Это негуманно по отношению к пациенту!

И она неожиданно согласилась:

– Ну, хорошо, мы с вами еще обсудим этот вопрос.

– Когда начинаем? – спросил Кориков, и Анна осторожно, чтобы не обескуражить его, ответила:

– Пока не знаю. Пациентка пока не дала согласия.

Ситуация казалась безвыходной, но, как известно, судьба всегда оставляет приоткрытую дверцу. В тот момент, когда Анна Стерхова произнесла эти слова, ей позвонила Колодяжная:

– Анна Сергеевна, я согласна. Только у меня два условия: пусть гипнотизер приедет ко мне домой и проведет сеанс в присутствии мужа.

У Анны пересохло во рту. Она тяжело сглотнула и осведомилась:

– Когда?

– Мне все равно.

– Что, если сегодня после обеда? – Она вопросительно взглянула на Корикова, и тот с готовностью закивал.

– Пусть будет так, – ответила Колодяжная.

– Тогда встречаемся у вас в три часа.

Закончив разговор, Анна обвела взглядом комнату и обронила:

– Это – судьба. – Потом снова посмотрела на Корикова: – Улица Партизана Железняка, тридцать пять. Приезжайте туда к трем, я буду встречать вас у дома.

Следующие полтора часа Анна пыталась работать и боролась с собой, чтобы не заснуть.

– Неужели всю ночь искали коробку? – наблюдая за ней, поинтересовался Платонов.

Она ответила:

– Не всю. Часов в шесть уснула за столом кладовщика.

– И, конечно, ничего не нашли?

– Пока ничего.

– Тогда, судя по всему, поиски будут долгими. Одной вам никак не справиться.

– Тогда помогай, – улыбнулась Анна.

– Сегодня вечером?

– Позже решим.

– А Краюшкиной можно?

– Послушай. – Анна строго взглянула на Платонова. – Мы же договорились: чай, кофе, потанцуем – после работы.

– Татьяна хочет помочь…

– Ну, хорошо, еще поговорим… – Она закрыла глаза и непроизвольно клюнула носом.

– Вам бы поспать, – проронил Платонов.

– Ты прав. – Анна встала, достала из ящика сумку и надела пальто. – Сейчас я пойду в гостиницу и пару часов посплю. Оттуда – сразу к Колодяжной. Ты – за начальника.

Глава 11. Некорректный выход

Анна встретилась с Кориковым у дома Колодяжной за двадцать минут до назначенного времени. Он тоже приехал на такси, как и она сама.

– Нам следует переговорить до того, как войдем в дом, – предупредила Стерхова.

– Надеюсь, вы вкратце обрисуете ситуацию, определите цели и временной промежуток, в котором следует поработать, – заметил Кориков.

– Седьмое ноября тысяча девятьсот восемьдесят девятого года, поздний вечер, около одиннадцати часов. Все произошло в этом доме.

– Что именно?

– Десятилетняя девочка, ваша нынешняя пациентка, видела, как убили ее мать. Меня интересует внешность преступника.

– Она его разглядела?

– Нет. И не запомнила.

– К сожалению, в момент нервного потрясения такое бывает.

– Также не ясны другие обстоятельства преступления, – продолжила Анна.

– Это все? – спросил Кориков.

– В общих чертах – да.

– Тогда вот мои требования. Вы должны обеспечить для работы тихую, изолированную комнату с диваном или кроватью.

Набравшись смелости, Анна сказала правду:

– Во время сеанса в комнате буду присутствовать я.

Кориков отмахнулся:

– Нет необходимости, я запишу сеанс на диктофон.

– Еще там будет муж пациентки, таково ее требование.

– На таких условиях я работать отказываюсь. – Кориков достал телефон. – Сейчас же вызываю такси.

– Постойте, – взмолилась Анна. – Ну, как же вы не поймете, я не в силах ничего изменить.

– Нет, это вы не понимаете, уважаемая, какую ответственность я беру на себя, вводя пациента в глубокий транс.

Анна колебалась. Ей хотелось устроить Корикову жесткий разнос, но в то же время она понимала, что может окончательно расстроить все дело.

Она блекло проронила:

– Да что же может случиться?..

Кориков скрестил на груди руки и с вызовом отступил, чтобы насладиться ее реакцией на то, что он скажет.

– Представьте себе, что вы глубоко заснули, вышли из тела… – Он сделал паузу. – А потом забыли вернуться. После чего несколько дней не ели и, не просыпаясь, умерли.

– Мрачная перспектива…