Убийцы и маньяки

"Воспитывал" порнофильмом, притом трогательно интересовался: нравится ли кино, возбуждает ли. Дело не зашло далеко — мальчик попросился уйти, и Афанасьев не стал его задерживать.

В своей «работе» он предпочитал не одиночные выстрелы, а массовость. Поэтому вся школа с первого по одиннадцатый класс, одномоментно смотрела (малолетки в игровых, старшеклассники в холлах) порнографические мультфильмы. Директор в своем кабинете нажимал кнопочку — и дети при помощи кабельной сети приобщались.

Гонялась, как правило, одна и та же кассета, в нее входили десять сюжетов, названия которых говорят сами за себя: "Вампиры трахаются в полпервого ночи", "Принц — железный — член", "Пылкие девочки с планеты Влагалиана"… Мультфильмы были разделены комментариями амура, который, онанируя, выкрикивал что-нибудь типа: "Не забивайте себе голову ничем, лишь бы член стоял!" У детишек из начальных классов амур стал не менее любимым героем, чем Черный плащ.

Другая его широкомасштабная акция — распространение среди учащихся исповеди некоей американской проститутки. Как впоследствии показывал Афанасьев, дискету с записями он купил с учебной целью, так как преподавал в 9 — 11 классах "Этику и психологию семейной жизни".

"Этика…" к тому времени в школах уже была отменена приказом министерства, однако Афанасьев упорно включал предмет в расписание. Что до упомянутой исповеди, то заключение психолингвистической экспертизы было однозначным: книга является порнографической, а ее цель — не просветить, а развратить читателя.

Закономерный вопрос: куда смотрел педколлектив? Вразумительного ответа нет. Говорят, что были какие-то письма

в облоно с просьбой обратить внимание на странное поведение Афанасьева. Говорят, оттуда будто бы насылали в интернат комиссию. В чем причина — то ли комиссия была не настойчива, то ли Афанасьев очень ловко запараллелил два своих лика — душки-директора, энергичного хозяйственника и педофила, но комиссия уехала, а Афанасьев остался.

Он властвовал над интернатом днем, проявляя осторожность, он властвовал над ним ночью, оставаясь с детьми единственным из взрослых, — из-за мизерной оплаты желающих дежурить по ночам не находилось. Афанасьев с удовольствием взял тяготу на себя. Он бродил призраком по спальням, высматривая свои жертвы, словно вурдалак Сколько сердец замирало, увидев в темноте мерцающий фонарик Афанасьева? "Только посмей кому-нибудь рассказать", — стращал он очередную жертву, выпуская ее из кабинета на волю. И не рассказывали, даже родителям.

Воспитавший Афанасьева дед по матери рассказывал следователю, что тот всегда отличался равнодушием к девушкам и большой любовью к детям.

Спустя три года после появления Афанасьева в школе-интернате сюда пришли с очередным осмотром психотерапевт и сексолог. Их наблюдения потрясают. Ученики первого класса занимались по углам оральным сексом, ученик 6-Го класса принуждал к оральному сексу учеников младших классов; ученики 2-го класса совершали развратные действия в отношении одноклассниц — обнажали свои половые органы; первоклашка постоянно стремилась лечь с мальчиком — плоды просвещения созрели.

Уныло так думать, но поставленная на поток психосексуальная обработка детей могла бы продолжаться и поныне, не уволь

Афанасьев шеф-повара Евсеенкову. Вслед за работой она автоматически лишилась и служебной квартиры, и, поскольку терять было нечего, женщина пошла ва-банк — собрала размноженные копии исповедальной книги проститутки и вместе с заявлением отнесла в прокуратуру.

И во время следствия, и на суде Афанасьев отрицал все подчистую. Ему дали 7 лет в ИТК общего режима с лишением права занимать должности, связанные с преподавательской и воспитательной деятельностью, в течение 5 лет.

Сразу же после процесса судья Сергей Гарамов упал, не отходя от рабочего места. 50 учащихся школы-интерната выступили в суде с подробными показаниями.

А следователю Владимиру Трофимову дети подарили рисунок своего интерната, выполненный на огромном куске ватмана. Трофимов вытянул груз расследования практически в одиночку.

(Филиппова Т. «Версия», 1995, № 4)

АХМАТ АЗИМОВ-МАНЬЯК — КРОВОСОС

Кровь у всех — разная. Это Ахмат Азимов уяснил для себя совершенно точно. И дело не в группе или резус-факторе, главное — вкус. У одной он чуть сладковатый, у другой — пересоленный, у третьей — с мягкой такой горчинкой. Еще есть просто кислая, но такую Ахмат даже на запах не переносил, как старое протухшее вино. С мальчиком, у которого была кислая кровь, Ахмат не смог прожить и дня, бросил его. Что в конечном итоге спасло тому жизнь.

Ахмат любил кровь. Как вино, как сок. Она не опьяняла, но что-то в ней было такое, от чего отказаться невозможно. Пить ее тянуло все время, она была чем-то вроде жидкого наркотика. Без нее Ахмата, как заурядного наркомана, начинало в буквальном смысле ломать.

Он убил четырех мальчиков, от 3 до 7 лет. Еще четверо по разным счастливым для них обстоятельствам остались живы. Все они были нужны ему ради одного…