Убийцы и маньяки

Когда шло судебное разбирательство, адвокат, пытаясь спасти дона Винсенте, стал говорить, что его подзащитному не было нужды убивать Патсота, поскольку экземпляр указника, выпущенного типографией Пальмарта в 1482 г., не уникален. Еще одна такая книга появилась в каталоге одного букинистического магазина в Париже.

Это известие потрясло дона Винсенте намного больше, чем само судебное разбирательство. Он с отчаянием повторял:

— О, горе мне! Я — жертва чудовищной ошибки: мой экземпляр не уникум!

Решением суда дон Винсенте был приговорен к мучительной смерти. От исповеди он отказался.

МАРТИН ДЮМОЙЯР — УБИЙЦА СЛУЖАНОК ИЗ ЛИОНА

Это произошло во вторник 28 февраля 1855 г. Пятерка охотников устремилась в лес Монтоверн. Они шли цепью. То здесь то там перед ними вспархивали встревоженные бекасы. Гремели выстрелы, и подбитая птица стремглав падала на влажную лесную землю. Но вот один бекас упал в густой кустарник Охотник прислонил ружье к дереву и полез в чащобу.

Не успели за ним сомкнуться ветви, как его товарищи услышали крик ужаса. Вместо ожидаемого бекаса перед охотником лежал обнаженный труп молодой женщины. Голова ее была обезображена шестью зияющими ранами. Белый чепчик слипся от спекшейся крови. Рядом с убитой валялись носовой платок, воротничок и голубая ленточка.

Охотники тотчас же подняли на ноги полицию. Убитую вскоре опознали. Звали ее Мари Бадей, она была домашней работницей и последнее время находилась в услужении в Лионе у мадам Оссандон. Однако за два дня до того, как был найден ее труп, то есть в воскресенье 26 февраля 1855 г., она вдруг срочно расторгла договор со своей хозяйкой, ибо один мужчина предложил ей более выгодное место работы, и она (по ее собственным словам) должна была явиться как можно скорее. Мадам Оссандон полностью рассчиталась с ней, и молодая женщина отправилась в путь. С тех пор о Мари Бадей никто больше не слышал.

Лионская криминальная полиция совместно с жандармерией начала розыски с деревни Трануа, расположенной неподалеку от леса Монтоверн. Выяснилось, что несколько жителей этого местечка в воскресенье вечером, около 19 часов, проезжали мимо леса и слышали какие-то крики.

"Мне показалось, будто какая-то женщина зовет на помощь, — сказал старый крестьянин. — Да, именно так".

Этим все тогда и окончилось.

В течение шести последующих лет вплоть до мая 1861 г. было совершено еще несколько аналогичных преступлений. Снова молодые служанки тщетно взывали о помощи, и по меньшей мере для двоих из них это оказалось последним криком в их жизни.

Как было установлено шесть лет спустя (а могло выясниться уже в марте 1855 года!), убийца еще до Мари Бадей предлагал другой лионской служанке, Мари Курт, многообещающее место в поместье Монтлюэль близ Лиона, однако определенного ответа от девушки не получил. 4 марта, через шесть дней после убийства, он снова явился к Мари Курт, но та на сей раз ответила решительным отказом и посоветовала ему обратиться к своей подруге Олимпии Алабер.

Убийца разыскал девушку и заручился ее согласием. В тот же день Олимпия вместе с ним покинула город. После долгого утомительного пути уже в сумерках мужчина привел ее в окрестности Трануа. Однако, как только они оказались возле леса, в котором за несколько дней до этого был обнаружен труп Бадей, девушке стало вдруг страшно и она пустилась наутек, исчезнув прежде, чем ее спутник успел отреагировать.

С марта по ноябрь того же года по меньшей мере еще трем девушкам случалось столкнуться с мужчиной, который сулил им сказочное по тем временам место в некоем хозяйстве близ Монтлюэля. Все они отделались испугом, за исключением одного случая, когда преступник отобрал у своей жертвы карманные деньги в сумме 50 франков.

Итак, убийцу видели пять свидетельниц, и все они могли точно описать его внешность, в особенности же, бросающееся в глаза изуродованное лицо.

Однако полиция не приняла этого к сведению. Дело Бадей было положено в долгий ящик.

— Мадемуазель, судя по вашему виду, вы — служанка?

Мари Пишон недоверчиво окинула взглядом незнакомца, бесцеремонно обратившегося к ней с этими словами на лионском мосту Гийотен, и вздрогнула. Его суровое лицо, обезображенное шрамом и солидной шишкой на. верхней губе, не очень-то располагало к доверию. Однако сутулая фигура, привычные к работе руки, скромная одежда сельского жителя чем-то импонировали девушке. Она остановилась и вопросительно посмотрела на него.

— Я осмелился заговорить с вами лишь потому, — довольно робко сказал мужчина, — что плохо ориентируюсь здесь. Мне нужно разыскать бюро по найму прислуги, чтобы нанять работницу для моего хозяина в замок Монтлюэль. А сам я — садовник этого имения.

Мари Пишон была любопытна. Она и сама охотно подыскала бы себе местечко, чтобы уйти от теперешних хозяев, которые очень мало платят за слишком большую работу. Да к тому же ведь за спрос денег не берут.