Убийцы и те, кого так называют

Джек потёр глаза. Надо бы перестроить режим обратно из совиного в человеческий – не сидеть по ночам, сгорбившись, над новой историей. Теперь он опять проспит до обеда. Отложив блокнот, Джек достал из кармана джинсов сигареты, щёлкнул зажигалкой и с удовольствием затянулся. После яркого аромата церских сигарет ему пришлось долго привыкать к этим, обычным.

Аккумулятор ноутбука дважды предостерегающе пикнул и разрядился, экран погас. Когда к Джеку по ночам приходило вдохновение, он всегда тащил с собой ноутбук, но использовал его лишь в качестве источника света. Писать лучше получалось ручкой на бумаге. Так всё началось, так и продолжалось.

Вдохновение, не заботясь о низменных потребностях организма в отдыхе и сне, часто приходило в тёмное время суток. А ещё оно требовало определённой обстановки. В просторном кабинете Джека были все необходимые для работы условия: компьютер с большим монитором, аквариум, собственный кофейный автомат и даже комнатный фонтанчик – такая себе имитация водопада. Но, несмотря на это изобилие, ему нравилось писать на улице, в темноте, сгорбившись над черновиком. Истории легче всего рождались на скамейке для свиданий возле университета и здесь, на крыльце дома Сэма Маршалла.

– Ты, как всегда, сидишь тут.

Джек улыбнулся.

– А ты, как всегда, приходишь ко мне с пледом и горячим чаем, – ответил он, не оборачиваясь. – Просишь у меня сигарету, чтобы сделать ровно две затяжки и выбросить её. Потом ты садишься рядом, и мы до утра болтаем, вспоминаем…

Плечи Джека укрыло тёплое покрывало. Завёрнутая в такое же поверх ночной рубашки, Самира опустилась рядом и протянула ему чай.

– Спасибо. – Джек дал ей сигарету. – Не спится тебе?

– Без Тони как-то тоскливо, – ответила Сэми. Прикуривать она не торопилась, просто крутила в пальцах завёрнутый в бумагу табак.

– Когда он возвращается?

– Завтра утром.

Тони уехал навестить родителей всего три дня назад, а Самира уже успела соскучиться до бессонницы и вот этого печального выражения лица. И так каждый раз.

– Скажи, твой отец не возражает, что я так часто остаюсь у вас ночевать? – перевёл тему Джек.

– Ты же знаешь, что нет.

За время отсутствия хозяина в другом мире дом не успел сильно отвыкнуть от людей: ответственные соседи регулярно поливали цветы, сортировали почту и иногда протирали пыль. Так что первые минуты, когда путешественники вернулись, в спектре эмоцией главенствовало узнавание. Было почти приятно. Самира осталась жить в доме отца по умолчанию. Тони переехал сюда два дня спустя. А Джек так часто ужинал с друзьями и оставался у них до утра, что вскоре начал путаться, какие из вещей хранятся в его собственной квартире, а какие находятся здесь, в большой гостевой комнате на втором этаже.

– Помнишь, как мы сидели на этом крыльце в тот вечер? Перед тем, как всё началось? – Задумавшись, Самира случайно сломала сигарету и вернула Джеку две бесполезные половинки.

– Конечно, помню. – Джек обнял её за плечи. – Я ужасно злился на тебя за этот неожиданный и, как мне тогда казалось, совсем ненужный поворот в моей жизни.

– А я… – начала Сэми, но почему-то передумала и замолчала. На самом деле, после трёх лет близкого общения Джек и сам точно мог рассказать, о чём и почему Самира тогда переживала.

– Вот бы узнать, как там сейчас, – вздохнул он.

– Я думаю, что всё хорошо. – Самира улыбнулась.

– И у Горка? – уточнил Джек.

За короткое время пребывания в Тодмосе великан успел влюбиться в девушку – милую хохотушку вдвое ниже его ростом. После трёх дней неловких ухаживаний, огромных букетов и самодельной табуретки в подарок девушка ответила Горку взаимностью.

– Всё хорошо, – снова ответила Самира.

– А в Норклифе?

– Тоже всё хорошо. Мост, наверное, уже достроили.

– А Левари привык к роли короля?

– Уверена, что он справляется.

– А Саймак не чудит больше?

– За ним ведь присматривает старший брат.

Джек поднял голову и заметил между облаками тоненький полукруг растущей луны.

– А у Грэйс с Тарквином? – спросил он. Почему-то в их разговорах Грэйс как отдельная единица упоминалась редко. Это всегда были «Грэйс с Тарквином».

– У них точно всё хорошо, – повторила Самира терпеливо.

– Скучаешь?

– Безмерно. – Она взмахнула руками, будто хотела показать объём пустоты в сердце. – И Тони скучает. И отец, о, его лучше вообще не спрашивать. И ты тоже скучаешь.

Это было утверждением, не требующим ответа. Джек воспользовался этим и размером своей тоски делиться не стал.

– Ничего, через два полнолуния вы снова встретитесь, – произнёс он вместо этого более приятные слуху слова.

– А ты, Джек?

На этот раз прозвучал однозначный вопрос. Джек вспомнил про остывший чай и стал медленно попивать его, чтобы выиграть время. Его ухо пока краснело под пристальным взглядом Самиры.

– Я не знаю, – ответил он, отставив пустую чашку.

– Как ты можешь не знать? – затараторила Сэми. – Ты провёл полтора года в Марилии, теперь почти столько же здесь…

– Это не считая моей бесполезной жизни до встречи с тобой, – перебил Джек шутливо.

– … и ты до сих пор не определил, где твой дом? – закончила Самира, не позволив себя сбить.