Убийцы цветочной луны. Нефть. Деньги. Кровь

Даже если в служебном журнале опекаемый осейдж значился как живой, это не означало, что он или она не подвергались преследованиям. Так, Мэри Элкинс считалась самой богатой в племени, так как унаследовала не менее 7 паев. 3 мая 1923-го в возрасте 21 года она сочеталась браком со второразрядным белым боксером. Согласно отчету сотрудника Управления по делам индейцев свежеиспеченный супруг запирал ее в доме, бил и накачивал «наркотиками и виски, чтобы преждевременно свести в могилу и получить огромное наследство»[659]. Однако благодаря этому вмешательству она выжила. Проведенное по ее делу расследование обнаружило доказательства того, что боксер действовал не в одиночку, а был участником сговора банды местных граждан. Хотя сотрудник требовал открыть против них уголовное дело, до предъявления обвинения так и не дошло, и фамилии сообщников никогда не назывались.

Затем я наткнулся на дело Сибил Болтон, из Похаски, чьим опекуном был белый отчим. 7 ноября 1925 года ее — по словам местного журналиста, «одну из самых красивых девушек в городе»[660] — обнаружили мертвой с пулей в груди. Эту смерть в 21 год отчим назвал самоубийством, и дело быстро закрыли, даже без вскрытия. В 1992 году внук Болтон, редактор «Вашингтон пост» Дэннис Маколифф-младший, повторно изучил дело о ее смерти и обнаружил в официальных документах бесчисленные противоречия и ложь. Как он пишет в своей книге 1994 года «Смерть Сибил Болтон», большая часть ее денег была похищена. Факты свидетельствовали о том, что ее застрелили на лужайке перед домом, где женщина сидела с шестнадцатимесячной дочерью (матерью Маколиффа). Согласно служебному журналу, у ее опекуна было еще четыре подопечных, и все они умерли.

Бюро подсчитало, что произошло 24 убийства осейджей, однако истинное количество было, несомненно, выше. После ареста Хэйла и его сообщников расследование прекратили. Однако, по крайней мере, кое-кто в Бюро знал, что систематически замалчиваемых убийств было гораздо больше. В одном из отчетов агент описал лишь одну из применяемых схем: «В связи с большим числом таинственных смертей преступники, чтобы избежать подозрений, подпаивали индейца, затем вызывали врача, который его осматривал и констатировал алкогольную интоксикацию, после чего вводил подкожно дозу морфина. Когда врач уходил, [убийцы] делали в подмышку инъекцию куда большей дозы, что обычно приводило к летальному исходу. В свидетельстве врач, как правило, писал, что смерть наступила от отравления алкоголем»[661]

. Другие отмечали, что необычные смерти систематически и ложно приписывали «чахотке», «скоротечной болезни» или «неустановленной причине». Ученые и следователи, в свое время занимавшиеся изучением убийств, подсчитали, что количество погибших осейджей может исчисляться десятками и даже сотнями. Чтобы получить более полное представление об этом массовом уничтожении, Маколифф опирался на «Аутентичный список индейцев осейдж», в котором перечислены случаи смерти множества соплеменников, имевших право на земельные наделы. Исследователь пишет: «В течение 16 лет с 1907 по 1923 год умерло 605 осейджей, в среднем 83 в год, что соответствует годовому показателю смертности 19 на 1000 человек. Сегодня общенациональный показатель составляет около 8,5 на 1000 человек; в 1920-х годах, когда методы подсчета еще не были так точны, а статистика велась раздельно для черного и белого населения, средний показатель среди белых был близок к 12 на 1000. Более высокий уровень жизни должен был бы дать смертность у осейджей ниже, чем у белых американцев. Однако она выше общенационального показателя более чем в полтора раза — и это без учета осейджей, родившихся после 1907 года и не включенных в список племени»

[662].

Луис Ф. Бёрнс, знаменитый историк осейджей, пишет: «Я не знаю семьи, которая не потеряла бы хотя бы одного родственника из-за прав на недра»[663]

. Как минимум один агент Бюро, работавший над делом до прихода Уайта, понял, что тут существует настоящая культура убийств. Согласно стенограмме беседы с осведомителем, агент сказал: «Таких убийств много. Их сотни и сотни»[664].

Даже у дел, известных Бюро, были скрытые измерения. Во время одного из моих последних посещений резервации в июне 2015 года я отправился в Племенной суд осейджей, где они сегодня сами отправляют правосудие по многим уголовным делам. Осейджский юрист сказал мне, что «“Эпоха террора” — не конец нашей истории», добавив: «Наши семьи были жертвами этого заговора, но мы — не жертвы».