Убить Ангела

«Сони-центр» на Потсдамской площади представлял собой ансамбль из семи высоток, накрытый похожим на цирковой шатер куполом, воспроизводящим абрис горы Фудзи.

Вдоль всего периметра «Сони-плаза» тянулись магазины, рестораны и пивные с открытыми верандами, которые, как и в любой уважающий себя субботний вечер, были полны посетителей.

– Вот мы и на месте, – сказала Коломба при виде зеленой вывески «Старбакса» и резко остановилась, заметив, что Данте как вкопанный застыл на тротуаре Бельвюштрассе. – В чем дело?

– Просто перевожу дух, – солгал он. – После прогулки.

– Ты в лучшей форме, чем я. Что происходит?

Он показал на толпу:

– Я не выдержу такого скопления людей.

– Стен тут нет, крыша высокая. И дырявая. – Коломба показала на пересекающие свод стальные тросы.

Но Данте с тем же успехом мог смотреть на гигантскую мышеловку. Часть его мозга знала, что стоит ему ступить в «Сони-центр», как тент обрушится на него и раздавит в лепешку. Паниковала иррациональная часть, но это ничего не меняло.

– Прости, – сказал он.

Коломба фыркнула и взглянула на часы. До встречи, назначенной на восемь вечера, оставалось всего пара минут.

– Как выглядит онанист?

– Понятия не имею. Он должен был сам меня узнать, потому что уже видел на фотографиях, – уныло сказал Данте.

Коломба смягчилась и похлопала его по руке:

– Ты не виноват, Данте. Никуда не уходи, а то без мобильника я тебя не найду.

Она взглянула на него с таким пониманием, что Данте почувствовал себя еще более униженным.

– О’кей. Если смогу, я к вам присоединюсь, – сказал он.

Коломба смешалась с толпой, и Данте прошел несколько метров по тротуару, провожая ее взглядом. Он оказался перед одной из высоток, построенных по проекту знаменитого архитектора Ренцо Пиано. По ее огромному медиафасаду пробегали цветные фракталы, чередующиеся с рекламой спорткара. Такой же автомобиль стоял на подиуме перед экраном, а вокруг порхали две хостес в форменных платьях и белых перчатках. Когда Данте приблизился, на экране отобразилось гигантское изображение его усталого лица, снятое скрытой камерой с фотоэлементом.

И он потерялся в экране.

Все началось с того, что он проследил за движением в толпе за своей спиной. Его внимание привлекло легкое колебание, но он не успел сосредоточить на нем взгляд. Краем глаза ему удалось заметить только мужчину в длинной синей куртке, который резко отвернулся, натянув на глаза козырек яркой бейсболки. Данте с абсолютной, неестественной ясностью понял, что этот человек прячется от камеры. Попадание в кадр стало для него неприятным сюрпризом – он не хотел быть увиденным.

Не хотел, чтобы его увидел Данте.

Озарение обрушилось на него, как удар кувалды, мгновенно перечеркнув месяцы терапии, благие намерения и доводы рассудка.

Коломба вышла из «Старбакса» с фраппучино – вопреки ее ожиданиям этот кофе подавался холодным, – и ее взгляд упал на кучку людей, которые пытались привлечь внимание полицейского. Они столпились вокруг какого-то предмета, в котором заподозрили бомбу. Подойдя поближе, она увидела, что загадочным предметом был брошенный чемодан. Этот чемодан принадлежал Данте.

А сам он исчез.

6

Стаканчик кофе выпал из руки Коломбы. Она на ходу подхватила чемодан и, выкрикивая «Извините!» и «Сорри!», кинулась к выходу с площади. Оказавшись на Бельвюштрассе, она различила далеко впереди спину Данте. Тот неуклюже бежал по улице, размахивая руками как марионетка.

Коломба бросилась за ним, обгоняя и расталкивая пешеходов, но из-за тяжелого багажа не могла сократить расстояние. Кто-то возмущался ей вслед, кто-то взволнованно останавливался, опасаясь, что стряслась какая-то беда, но Данте, не обращая внимания на ее окрики, продолжал нестись вперед.

Собрав все свои силы – если бы существовали олимпийские соревнования по бегу с чемоданом, она бы заняла одно из призовых мест, – Коломба выиграла несколько метров, а Данте принялся без всякой видимой причины перебегать с одной стороны улицы на другую, заставляя машины резко тормозить.

Свернув на улицу, в глубине которой виднелись руины Берлинской стены, Данте столкнулся с молодой парой и упал на тротуар.

Коломба бросила чемоданы и молниеносно преодолела последние сто метров, а он после секундной растерянности резко вскочил. Подбежав к нему сзади, она схватила его за талию:

– Данте… Прошу тебя, успокойся, это я. Что случилось?

Тот молча вырывался, не подавая никаких признаков, что узнал ее. Удерживать его было не легче, чем кусающегося, выворачивающегося из рук дикого кота. Его помутившиеся распахнутые глаза смотрели в никуда. Коломба подставила ему подножку, а когда он растянулся на асфальте, уселась ему на живот.

– Данте! Будь умницей… Успокойся, ради бога! – задыхаясь, взмолилась она.