Убить Пифагора

— Теперь вы можете оценить гениальность метода. — Рука Главка дрожала над пергаментами, но он этого словно не замечал. От него исходил такой энтузиазм, что, казалось, он окончательно свихнулся. — Обратите внимание, потому что это ключ ко всему: сторона удвоенного многоугольника — это гипотенуза треугольника, длинный катет которого составляет половину стороны исходного многоугольника, а короткий — разницу между радиусом и длинным катетом другого треугольника, чей короткий катет составляет половину стороны исходного многоугольника, а его гипотенуза — радиус.

В зале повисла абсолютная тишина, как будто эти слова приостановили течение времени.

«Я сбился еще в самом начале», — с досадой подумал Акенон. Краем глаза он наблюдал за своими спутниками: они застыли, как статуи, глаза их не отрываясь смотрели на свитки. Затем он тоже сосредоточился на диаграммах, пытаясь хоть что-то разобрать.

Ариадна рассматривала геометрические фигуры, вникая в объяснения Главка. Мысленно она пыталась получить восьмисторонний многоугольник из четырехстороннего. Через некоторое время у нее получилось, и она вновь погрузилась в изучение диаграммы, чтобы проверить, годится ли этот метод для получения шестнадцатистороннего многоугольника из восьмистороннего.

— Работает, — ошеломленно прошептала Ариадна через некоторое время.

Она повернулась к Эвандру: тот тоже закончил свою проверку. На лице великого учителя читалось не меньшее изумление. Если бы рядом не было потенциального врага, они бы заперлись на несколько дней, чтобы странствовать по открывшемуся им геометрическому космосу.

Акенон хмуро рассматривал чертежи и наконец сдался. Возможно, он бы все понял, вдумчиво проанализировав цифры и знаки в спокойной и безопасной обстановке, но только не во дворце у Главка. Он думал о расследовании, все остальное интересовало его гораздо меньше. Тем не менее он осознавал важность открытия для пифагорейцев и чувствовал, что метод имеет огромное значение.

Главк выжидательно молчал, давая им время разобраться. Он заметил, что Ариадна и Эвандр закончили свои подсчеты, и ему стало обидно, что они не разделяют охвативший его восторг.

Эвандр говорил отсутствующим голосом, не отрывая взгляда от свитков:

— Сколько в итоге сторон получено удвоением?

— Двести пятьдесят шесть, — гордо ответил Главк, словно это была его заслуга. — Было произведено шесть удвоений, начиная с квадрата. Операции многоходовые, но первооткрыватель обладает сверхчеловеческой способностью к вычислению. Что любопытно, он использует цифры несколько иначе, нежели было принято до сих пор. Как вы можете видеть, метод остроумен и очень плодотворен.

Ариадна повернулась к Главку, не осмеливаясь задать ему главный вопрос.

— Каково же полученное приближение?

— 3,1415. Но не торопитесь, мои дорогие братья. Я поручу сделать вам копию всех свитков, чтобы вы забрали их с собой в Кротон.

— Ты очень добр, Главк. — Ариадна благодарно улыбнулась, опасаясь при этом, что очередная смена настроения вынудит сибарита отказаться от своего предложения. Поэтому по-прежнему старалась запомнить как можно больше, как и Эвандр. — Откуда ты знаешь, что приближение верно?

— Вы сами можете в этом убедиться. Что касается расчетов, я потратил много дней на их проверку. Система поистине гениальна. Кроме того… есть еще кое-что, о чем я вам пока не рассказал.

Тон его голоса заставил Ариадну и Эвандра поднять глаза от свитков.

— Первооткрыватель метода понял еще кое-что. На самом деле он понял очень многое. — Главк сделал паузу. Его глаза нездорово сверкнули. — Каждый раз, когда мы удваиваем количество сторон, количество данных в показателе увеличивается. Это увеличение оказывается в четыре раза меньше при каждом удвоении. Изобретатель метода не указал мне причину, и я продолжаю над этим работать, но если мы следуем этому правилу, а не удваиваем многоугольники, вычисления намного проще, а продвигаемся мы намного быстрее. Тот, кто это обнаружил, применил правило начиная с двухсотпятидесятишестистороннего многоугольника. За восемь шагов достигается результат в восемь десятичных знаков: 3,14159265 [34]

.

Ариадна и Эвандр потрясенно молчали. Это превосходило все мыслимое и немыслимое. Придя в себя, они жадно погрузились в свитки, пытаясь найти подтверждение услышанному.

«Они уже получили все, что хотели», — нетерпеливо подумал Акенон. Он сунул руку в карман и вытащил золотые монеты, похищенные у секретаря Совета. Те самые, о которых Эритрий сказал, что их чеканил Главк.

— Главк, узнаешь эти монеты?

Сибарит взял одну из них, несколько мгновений хмуро смотрел на нее и кивнул.

— Конечно. Ими я заплатил за открытие. — Он указал рукой на свитки.

— Кому? — нетерпеливо спросил Акенон.