Убит в Петербурге. Подлинная история гибели Александра II

Одиннадцать молодых людей съехались совсем не затем, чтобы определиться, «как им обустроить Россию», а договориться о принципах взаимодействия и ответственности при выполнении центральной задачи – устранении императора Александра II. Потом, на следствии и в судах, они в один голос будут утверждать, что на сходке в Липецке обсуждались только общие «программные принципы» борьбы с правительством, а не задача убийства конкретного лица. Только двое из одиннадцати, каждый в свое время и по личным мотивам, откажутся от своих прежних убеждений и откроют подноготную происходивших в Липецке обсуждений. Ими окажутся Григорий Гольденберг и Лев Тихомиров. Первый, не выдержав давления следователей, даст откровенные показания; второй, после тщательного анализа всего произошедшего, вообще отречется от своего прошлого и начнет другую жизнь. Советские историки запишут обоих в предатели, а при возведении памятника в Липецке, на месте заседаний съезда, их лишат стелы с именем участника. Так и стоят по сей день девять, по кругу, стел как память о беспримерном в истории России совещании убийц. Советская власть если лгала, то лгала до конца.

Болтливый мемуарист Николай Морозов, выйдя на свободу после амнистии 1905 года, поспешил выложить все, что знал о том, как сговаривались убивать царя-реформатора. Он готовил исходные документы к Липецкому съезду и помнил их наизусть:

«На первом же заседании Квятковский и Михайлов приступили к чтению уже заранее составленной мною начерно программы и устава нового общества, к которому они перед этим сделали несколько дополнений».

Вся программа, подготовленная Морозовым, была еще короче его собственной статьи о политических убийствах в Листке “Земли и воли”:

«Наблюдая современную общественную жизнь в России, мы видим, что никакая деятельность, направленная к благу народа, в ней невозможна вследствие царящего в ней правительственного произвола и насилия. Ни свободного слова для действия путем убеждения в ней нет. Поэтому всякому передовому общественному деятелю необходимо прежде всего покончить с существующим у нас образом правления, но бороться с ним невозможно иначе как с оружием в руках… Поэтому мы будем бороться по способу Вильгельма Телля до тех пор, пока не достигнем таких свободных порядков, при которых можно будет беспрепятственно обсуждать в печати и на общественных собраниях все политические и социальные вопросы и решать их посредством свободных народных представителей».

Все, как видим, коротко и ясно: для свободного обсуждения вопросов надо устранить тех, кто этому препятствует. Именно так поступал швейцарский крестьянин Телль со своими врагами. Убивать врагов, по Морозову, предстояло до тех пор, пока… Список врагов и последовательность их устранения к программе не прилагались. Николаю Морозову очень нравился его маленький шедевр, и он доходчиво объяснил скупость в изложении основных установок:

«Эта программа была нарочно составлена такой коротенькой, так как я из опыта всей своей прежней деятельности убедился, что чем больше деталей заключается в программе, тем более дает она пунктов для возражения посторонним критикам. На Липецком съезде она была принята единогласно, и было постановлено напечатать ее в первом же номере будущего органа преобразованного Исполнительного Комитета».

На программу, написанную в общем конспиративном стиле, почти не обратили внимания – всем было понятно, зачем здесь собрались. Другое дело – Устав нового Исполнительного комитета партии «Народной воли», который предполагали сделать «боевой группой партии “Народная воля”». Здесь сразу наметили первый нюанс членства:

«К партии этой мог причислять себя всякий сочувствующий, но в ее боевую и руководящую группу он мог быть зачислен только по выбору ее самой».

Рука Александра Михайлова чувствовалась в каждом пункте Устава, начиная с первых двух:

«1. В Исполнительный Комитет может поступать только тот, кто согласится отдать в его распоряжение всю свою жизнь и все свое имущество безвозвратно, а потому и об условиях выхода из него не может быть и речи.

2. Всякий новый член Исполнительного Комитета предлагается под ручательством трех его членов. В случае возражений на каждый отрицательный голос должно быть не менее трех положительных».