Читаем Убю король и другие произведения полностью

От Малларме… — начало сонета, впервые напечатанного в «Ревю эндепандант» в марте 1885: «Живучий, девственный, прекрасный искони, // Нам день ли сей, крылом взметая пыльным иней, // Разверзнет озеро, где скованных отныне // Полетов лед сквозит под толщей западни» (пер. В. Козового).

От Мендеса… — «Гог», кн. I, глава 5 и кн. II, глава 5.

Из «Одиссеи»… — Одиссей, рассказывающий Неоптолему об Ахиллесе (глава XI, 538–540): «Так говорил я; душа Ахиллесова с гордой осанкой, // Шагом широким, по ровному Асфодилонскому лугу // Тихо пошла, веселяся великою славою сына» (пер. В. Жуковского).

От Пеладана… — аллюзия на монолог Меродака («Вавилон», акт II, сцена 3); готовясь к обращению в христианскую веру, он наполняет щит прахом предков и отрекается от «святого семичастья», семи древних богов Вавилона.

От Рабле… — «Весь ад танцует с погремушками!» («Четвертая книга», XIX).

От Рашильд… — Примечательно, что Жарри открывает здесь «настоящее» имя Жана де Шильра. Образ Клеопатры, символ таинственной женщины, присутствует на протяжении всего «Часа сладострастия».

От Ренье…

 — Выжженная (буквально «копченая») степь и Кентавр упоминаются в рассказе «Господин Горесерд» (1894).

От Рембо… — Стихотворение «Капелька» (1872, «Последние стихи», «Алхимия слова»).

От Швоба… — Начало «Рассказа прокаженного», второго из восьми рассказов сборника «Крестовый поход детей»: «Не знаю, как выглядит сейчас мое лицо, но я боюсь своих собственных рук. Они бегут впереди меня, как мертвенно-бледные чешуйчатые звери».

Из «Убю короля»… — Буква

r из слова merdre.

От Верхарна… — Перифраз последних строк «Полей в бреду».

От Верлена…

 — Намек на строки стихотворения «Гордыни зов, могуч…» из сборника «Смиренномудрие» (пер. Э. Линецкой).

От Верна… — В «Путешествии к центру земли» Отто Лиденброк и его племянник Аксель достигают глубины двух с половиной лье от поверхности земной коры в пятницу, 10 июля 1863 г.

Начала патафизики. — Скорее всего, эта часть «Фаустролля» написана Жарри до создания всего романа и независимо от него. На обратной стороне обложки «Песочных часов памяти» (1894) книга с таким названием объявлялась «в работе». Правда, неясно, насколько часть «Начала патафизики» в романе соответствует этому проекту отдельного издания. Большинство исследователей склоняются к тому, что в этот «начальный» проект скорее всего входила глава «Определение» (но не две последующие), а также главы XXXIX, XL, XLI.

Натансон, Фадей (1868–1961) — французский журналист, критик и литературный организатор, член редколлегии и, по сути, глава «Ревю бланш» (1889–1903, в Париже с 1890). Несколько более элитарный и снобистский, нежели «Меркюр де Франс», вместе с ним «Ревю бланш» был самым значительным и влиятельным символистским журналом конца века. «Ревю бланш» был также более политизированным изданием с явными анархистскими предпочтениями. Сам Натансон неизменно поддерживал Жарри, как в его литературных начинаниях, так и материально в дни тягот; правда, он отказался публиковать в своем журнале «Фаустролля». Посвящение отсутствует в первом варианте романа. В июле 1901 г. Жарри также посвятил Натансону «первую рукопись» «Мессалины».

Эпифеномен — сопутствующее, побочное явление. Возможно, Жарри извлек этот концепт из лекций Бергсона о детерминизме — тот применял его к сознанию. М. Ямпольский цитирует рассуждение Жиля Делеза о эпифеномене у Жарри («Критика и клиника»).

Крукс, Уильям (1832–1919) — английский физик и химик, лауреат Нобелевской премии по химии (1907), исследователь электрических разрядов в газах, открыл химический элемент таллий. Как и многие видные английские физики конца столетия, с интересом следил за развитием парапсихологии. Историю о микроскопическом человеке, осваивающем капустный лист, Жарри позаимствовал из доклада Крукса в лондонском Обществе психических исследований, посвященного телепатии и относительности человеческого знания.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза