Убивая ангелов

– Согласно Библии, Бог сокрушил в сражении одного из архангелов и сбросил его с неба вместе с третью всех ангелов. Вот они-то и стали падшими.

– Вы имеете в виду Сатану?

Гиллик улыбнулся:

– Предпочитаю называть его бывшим ангелом.

– Но остальные ведь посланы творить добро, разве не так?

Мой собеседник покачал головой:

– Не всегда. Вы ведь слышали об ангелах мщения? Они могут вызывать пожары, насылать на неверных саранчу и выписывать прочие ужасные наказания. В общем, несут разорение. – Доктор Гиллик виновато улыбнулся, как будто именно он и нес ответственность за плохое поведение ангелов.

– Почему убийца может быть одержим ангелами?

Перебирая пальцами бороду, Пол устремил взгляд куда-то вдаль.

– Потому что ни один человек в схватке с ангелом победить не может. В некотором смысле их можно назвать первыми супергероями.

– Вроде Бэтмена и Супермена?

– Вот именно. Они могут летать, но могут и прикидываться обычными смертными. Они карают преступников.

Я передала доктору Гиллику оставленные на месте преступления изображения, и он впился в них взглядом.

– Ну, по крайней мере, вкус у них есть, – пробормотал он себе под нос. – «Ангела в зеленом» написал ученик Леонардо. Красота Ренессанса, лучше не бывает, не правда ли? – Доктор переключил внимание на вторую картинку и нахмурился. – А вот здесь у нас совсем другой стиль. Лик ангела крупным планом с картины Гверчино[21], написанной столетием с лишним позже.

Он показал мне иллюстрацию в лежащей на столе книге. На картине два ангела смотрели на мертвого Иисуса. Один ангел, словно еще не веря в смерть Христа, разглядывал его раны. Второй был безутешен и даже закрыл лицо руками.

– Чувствуете их отчаяние, да? – Гиллик взглянул на меня.

Я еще раз посмотрела на две картины, оставленные убийцей на месте преступления. «Ангел в зеленом» – склонившийся над фиделем[22] и услаждающий музыкой бога – всем своим видом выражал покорность и подчинение. Два же ангела у тела Христа выглядели куда человечнее и походили на слуг, одетых в грубоватые одежды с закатанными рукавами и оплакивающих умершего господина. Я уже не раз пыталась проанализировать обе композиции с точки зрения того, что они говорят о типе мышления, умонастроении убийцы. Почему он выбрал такие разные образы: образ преданности, религиозного рвения – и образ скорби? Может быть, он сам был верным, но отвергнутым слугой, лишенным всего, во что верил?

Пол коротко пробежался со мной по религиозной иконографии, и я уже собиралась поблагодарить его и откланяться, когда он поднялся из кресла.

– Прежде чем вы уйдете, позвольте показать кое-что из работ Спинелло[23].

Я поднялась за ним по лестнице и, преодолев четыре пролета, остановилась как вкопанная перед картиной с батальной сценой. Сонм ангелов угрожающе наступал на толпу, размахивая кинжалами и пиками. Из-за плеч их выступали черные крылья, но больше всего меня поразило то выражение неземного спокойствия, с каким они убивали своих жертв. Казалось, эти ангелы вот-вот сорвутся с холста и забьют нас до смерти.

– Это ангелы мщения, изгоняющие с небес последователей Люцифера. – Улыбка доброго Санта-Клауса слетела с лица доктора Гиллика. – Такое увидишь – не скоро забудешь, да?

Пока мой автобус тянулся на юг, в голове с шумом носились ангелы. Безупречные, бесстрастные лики проплывали передо мной, подсказывая, почему убийца-интеллектуал мог плениться ими. Их необычность завораживала. Они были способны на самые крайние формы насилия, но могли также и проявить милосердие и нежность. Может быть, в той же роли видел себя и убийца, воздававший по справедливости каждому перешедшему дорогу грешнику, но с ангельской добротой обращавшийся с его семьей.

Мысли снова переключились на людей, как только я добралась до больницы. Одна из регистраторш с кислым видом подозвала меня к своему столику и сообщила о недостойном поведении моего пациента, который сначала потребовал встречи со мной, а когда ему сказали, что меня нет, стал возмущаться и выкрикивать оскорбления.

– Это был Даррен Кэмпбелл? – догадалась я.

– Он самый. – Регистраторша произнесла это с такой укоризной, словно я была нерадивой родительницей, позволившей своим детишкам расшалиться в общественном месте.

– Если вернется, направьте его, пожалуйста, к доктору Чадха.

Женщина поджала губы, как будто сосала леденец, кивнула и внесла соответствующую запись в свой компьютер.

Мой кабинет напоминал парилку. Я открыла окно и села за стол – проверить почту. Хари уже отправил попечителям сообщение об инциденте с Дарреном – конкретном подтверждении того, что роспуск групп по управлению гневом был ошибкой. Меня так и подмывало подняться наверх, заявиться на заседание совета и показать им мои синяки. Телефон зазвонил в самом начале ланча, когда я возилась с кондиционером. Бернс начал без предисловий, сразу перейдя к делу:

– Пришли результаты токсикологического анализа по Джейми Уилкоксу. Ему ввели лошадиную дозу рогипнола.