Убивая ангелов

При виде меня Даррен блаженно заулыбался. Он сидел на кровати, крепко, словно держал что-то ценное, сцепив руки. Присутствие Хари никак его вниманием не зафиксировалось.

– Я знал, что вы придете, – прошептал он.

– Как чувствуете себя, молодой человек? – спросил мой начальник.

– Теперь все обретает смысл. – Кэмпбелл неотрывно смотрел на меня. – Я скоро смогу выйти отсюда?

– Придется немного задержаться, – сказала я. – Прежде всего, тебе нужно пройти обследование. Что ты помнишь из последних нескольких недель?

– Все. – Бывший подопечный смотрел мне в глаза.

– Ты ходил за мной. Помнишь это?

– Это для вашей же пользы. – Язык парня слегка заплетался из-за риспиридона, но тон оставался решительным.

– Ты так думаешь, да?

– Когда-нибудь и вы поймете. – Даррен медленно моргнул и постучал указательным пальцем по виску. – Я – ясновидящий. И моя мама такой же была. Кто-то должен о вас позаботиться.

Когда мы вышли из палаты, Хари уже не улыбался.

– Хорошего мало, – вздохнула я.

– Не сказал бы. – Шеф задумчиво погладил бородку. – Сегодня Даррен спокойнее.

– Острая фаза шизофрении, так ведь?

– Пока что-то говорить слишком рано. Позже я сам проведу тест беглости речевых ответов и стресс-тест. – Хари взглянул на меня. – Расслабься, Элис. В ближайшие двадцать восемь дней он отсюда не выйдет.

Из отделения мы сразу отправились на разбор клинических случаев. Пока старший врач и Хари обсуждали курс лечения Даррена, я старалась вспомнить статистику: из параноидных шизофреников действия насильственного характера совершают только три процента. У меня были десятки пациентов, и большинству удавалось и работать, и сохранять отношения, как и всем прочим. Но в моей памяти остался и случай с пациентом из Модсли, где я проходила стажировку. Он отказывался принимать лекарства, и его состояние ухудшилось до такой степени, что ему начало казаться, что правительственные агенты замышляют его убийство. В конце концов он заколол девушку в метро, решив, что она посылает телепатические сигналы с приказом убить его.

Я примкнула к обсуждению стратегии. Заведующий отделением планировал оставить Даррена в больнице, пока его состояние не стабилизируется, а мании не удастся взять под контроль. При таком раскладе на улице он мог оказаться не раньше чем через месяц.

Времени не хватало не только на то, чтобы думать об Эндрю, но и на чтение сообщений. Звук я выключила, но телефон постоянно, на протяжении дня, вибрировал в кармане. Твердо решив не брать работу домой, я выписала три новых направления и в перерывах между приемами закончила бумажную работу. Телефон на рабочем столе зазвонил в шесть, когда я уже выключала компьютер. Как ни удивительно, из трубки донесся спокойный и деловитый голос Лоррейн Бразертон:

– Доктор Квентин? Вы ведь знаете, где Ломбард-стрит? Буду признательна, если сможете уделить час вашего времени.

Я раздраженно положила трубку, начиная уже жалеть, что позволила Бернсу втянуть меня во все это. Скорее всего, случилось что-то совершенно заурядное. После ареста Лиама Моргана расследование практически топталось на месте, и из-за вызова я могла опоздать на свидание с Эндрю.

Сбросив ему сообщение, я направилась к пожарной лестнице. У него было несколько встреч практически без перерыва, но у меня еще оставалась надежда, что он перед уходом проверит голосовую почту.

Ломбард-стрит находилась в десяти минутах езды на такси, сразу за Лондонским мостом. Я посмотрела на элегантное здание в георгианском стиле. Поначалу, только что построенное, оно принадлежало, должно быть, какому-то зажиточному купцу или торговцу, но уже давно разделилось на офисы, и у входа помещался целый ряд логотипов разных компаний. Арендные цены здесь наверняка зашкаливали, потому что квартал располагался в самом центре Сити, неподалеку от банка «Энджел». Зачем Бразертон понадобилось вызывать меня в офис ради какого-то брокера, можно было только гадать, но, по крайней мере, подъем по лестнице вознаграждался прекрасным видом. С высоты птичьего полета я смотрела на Квадратную милю. Банк Англии купался в лучах позднего, предвечернего солнца, уверенный в своей неприступности и неуязвимости.

На площадке перед последним этажом работали несколько экспертов-криминалистов в белых комбинезонах. Наткнувшись на ограждение, я обратилась за помощью к проходившей с пластиковым ящичком девушке-криминалисту. Она взглянула на мое удостоверение и провела меня в широкий холл, выкрашенный в угольно-серый цвет и украшенный огромными монохромными фотографиями Лондона. Помещение походило, пожалуй, не на офис, а на частную квартиру, причем квартиру холостяка, потому что ничего мягкого и уютного здесь не было – ни подушечки, ни комнатного растения. Из глубины доносились громкие голоса, но я никого еще не видела.

– Эй? – Мой голос отскочил от темных стен.