Убивая ангелов

За закрытой дверью что-то бубнил Бернс. Прежде чем пропустить меня за ограждение, Питер Хэнкок вписал мое имя в свой рабочий блокнот. Как всегда немногословный, он вручил мне защитный костюм и бахилы. Догадаться, о чем он думает, не составляло труда: уж лучше бы все эти психологи сидели себе по кабинетам, а не топтались на месте преступления, путая улики. Его сросшиеся черные брови висели в полудюйме над глазами.

– Волосы не прикрыли! – рявкнул он недовольно.

Я убрала растрепавшиеся прядки под шапочку и, толкнув дверь, оказалась в прекрасно оснащенной ванной, места в которой хватило бы на регбийную команду. Передо мной столпились несколько человек. Блестящие черные плитки поднимались от пола до потолка, на полочках лежали полотенца… Но все остальное в нормальную картину не вписывалось. Эксперт-криминалист искал отпечатки на посыпанном порошком зеркале, а пол был залит водой. Бернс – в белом защитном костюме, с мокрым от пота лбом – встретил меня лихорадочной улыбкой.

– Ты не поверишь. Хочешь взглянуть? Готова?

– А что еще остается? – Я прошла к инспектору по залитым водой плиткам.

Ванна наполнилась до краев, и вода цвета розового джина[70] переливалась через бортик. Я потерла глаза. Потом еще раз, сильнее. Картинка не менялась. Человек в ванне смотрел на меня пустыми глазами. Я узнала его через слой воды, но этого все равно не могло быть. Из порезов на его запястьях сочились струйки крови, и волосы колыхались на поверхности, как нити водорослей.

Глава 32

Я видела – это Эндрю, но мой мозг не воспринимал саму подобную мысль, отталкивал ее, и факт парил где-то в воздухе, выжидая удобный момент, чтобы ударить, оглушить, как только я закрою глаза.

– Ты как? – Голос Бернса донесся из какого-то далекого далека.

Я не помнила, каким образом – должно быть, меня вывел инспектор – оказалась в большой гостиной, где эксперт-криминалист фотографировал все, что попадалось на глаза. Время переключилось в замедленный режим. Неподалеку, прижав к уху мобильный, стояла Бразертон. Ее седые волосы свисали крысиными хвостиками. Поворачиваясь к Стиву Тейлору, она делала это так медленно, словно раздвигала воду в бассейне.

Я потерла лоб, пытаясь отодвинуть мысли на свои места. Вчера Эндрю был жив и здоров и спрашивал, можно ли ему прийти. Я знала, что скоро проснусь и кошмар кончится, а потом начнется новый день и все пойдет своим чередом.

– Это же тот парень, с которым ты разговаривала тогда, на вечеринке у банкиров? – спросил Бернс.

Я покачала головой:

– Мы встречались.

– Давно?

– Несколько недель.

Лицо Дона побледнело у меня на глазах.

– Что ты имеешь в виду?

Комната плыла, и мебель парила над полом.

Слушавший наш разговор Тейлор довольно ухмылялся, упиваясь коктейлем самомнения и торжества.

– Мы нашли это в кабинете, – хвастливо объявил он, указывая на выложенные рядком пакеты с вещдоками.

В одном лежали белые перья, в другом – почтовые открытки. Ангел на верхней устремил взгляд в потолок. Невидимый канат стянул мне грудь, выдавливая воздух из легких.

– Это не его, – сказала я. – Он бы не сделал ничего дурного.

Стив пропустил мои слова мимо ушей.

– Даже не верится, у него тут весь набор. Жаль, камера над входной дверью не работает, а то у нас уже были бы снимки всех его приятелей.

Тейлор умчался, и я заставила себя подняться. Бернс не сводил с меня глаз, словно опасаясь, что я могу в любой момент свалиться. Надо вернуться в ванную, убедиться, что о нем позаботились. Может быть, Эндрю все еще лежит там, под водой, в футболке и трусах. Больше всего мне хотелось крикнуть им всем: «Уходите! Убирайтесь отсюда! Дайте мне проститься с ним!» Вместо этого я прошла по комнатам. Квартира выглядела какой-то нереальной и больше напоминала съемочную площадку или даже мавзолей – настолько все было аккуратно и чисто. Я вспомнила, Эндрю говорил, что лишь недавно сюда переехал. Из-за занятости он проводил здесь совсем мало времени. Ни газет, ни книжек – вообще почти никаких личных вещей.

Я вошла в спальню. Простыни на кровати были отброшены, точно Эндрю только что вскочил и ушел сделать кофе. Я положила руку на ключицу, удерживая поднявшуюся волну тошноты. Если бы он пришел вчера ко мне, то, возможно, был бы жив сегодня. До меня лишь теперь дошел смысл сказанного Тейлором. А что, если все это время я ошибалась в Пирнане? Одинокая, доверчивая, не замечающая ничего вокруг – идеальная цель. Но что я могла пропустить? Ничего такого ведь и не было! Вспышки его злости длились недолго. Я потерла глаза. Напомнила себе, каким он был мягким, сколько времени жертвовал на помощь другим людям. Главное – не начать сомневаться. Если я подведу его сейчас, то уже не смогу жить в мире с собой.