Убивая ангелов

– Мистер Фрайберг, давайте поедем в какое-нибудь тихое место. Пожалуйста, – попросила я.

Он в точности следовал всем моим указаниям, и за время поездки мне стало понятно, как ему удалось так долго продержаться на посту заместителя Кингсмита. Фрайберг был типичным бета-самцом, готовым подчиняться любой более сильной личности. Наверняка и Поппи держала его под своим шестидюймовым каблуком. В салоне пахло дорогим мылом. Должно быть, выбрав обслуживание по высшей категории, он потом принял душ, чтобы явиться домой чистеньким и свежим.

Мы заехали в какой-то тупик неподалеку от Найтсбридж-роуд, но Хенрик остался за рулем, уныло глядя строго вперед, как будто машина еще продолжала движение.

– Как вы меня выследили? – пробурчал он.

– Давно навещаете Поппи?

Взгляд Фрайберга отскочил от моего лица, как теннисный мяч от стены.

– Я встречался с партнером по бизнесу, и вас это совершенно не касается. – Он уже запинался, а на его верхней губе собирались капельки пота.

– Послушайте, я не собираюсь ставить вас в неловкое положение. Но вам может угрожать опасность. Некоторые из жертв были клиентами Поппи. Вы ведь знаете, да?

Банкир явно терял самообладание. Он открыл и закрыл рот, не произнеся ни звука, как механическая игрушка. Его седые волосы рассыпались и упали на лоб. Я испугалась – не болен ли он? – и, наклонившись, попыталась заглянуть ему в глаза.

– Я хочу… стараюсь не видеться с ней, но не получается. Пожалуйста, не говорите моей жене. Я все сделаю… – захныкал Фрайберг. Перспектива разоблачения, похоже, пугала его даже больше потенциальной опасности.

– Это не мое дело. Разумеется, я ничего ей не скажу.

Однако мои заверения не произвели должного впечатления на Хенрика. Он по-прежнему смотрел вперед, держась за руль, как будто это был его единственный шанс сохранить рассудок. Я подождала несколько минут и вышла из машины, предоставив ему возможность самому справиться с приступом паники. Вся эта стычка с ним не принесла ровным счетом никакого результата. Мне лишь удалось узнать, что услугами Поппи пользовался еще один служащий банка «Энджел». С таким же успехом я могла бы и дальше сидеть на стенке и считать звезды.

Шел уже двенадцатый час, когда я наконец взяла курс домой. Над крышами Найтсбриджа висел полумесяц, болезненно-бледный на фоне ясного неба. Автобус тащился невероятно долго, так что времени все обдумать было в избытке. Я уже жалела, что сунулась к Фрайбергу. К напряжению, связанному с необходимостью скрывать визиты к Поппи, добавились проблемы с банком, по которому, как тараканы, ползали теперь аудиторы. Все это подталкивало его к краю. Автобус остановился как вкопанный у станции «Виктория», возле группки туристов, дожидавшихся поезда. На их лицах уже застыло то отстраненно-выжидательное выражение, которое свойственно людям в начале долгого путешествия. Мои мысли понесло к последней поездке Эндрю в Париж, но я вовремя загнала их поглубже.

На Провиденс-сквер путь мне преградила пожарная машина. Скорее всего, кто-то слишком разгулялся, и разведенный для потехи костер вышел из-под контроля. Отблески уже отражались на белых ликах зданий. Неподалеку толпились зеваки из числа местных жителей. Свернув за угол, я сразу поняла, в чем дело. Горел микроавтобус Уилла. Зрелище напоминало внушительный фейерверк, пламя выстреливало из окон и устремлялось в ночное небо. Я попыталась пробиться сквозь толпу, но оцепление из трех пожарных никого не пропускало. Огонь набирал силу, и они, должно быть, опасались, что он перекинется на другие машины. Я невольно зажмурилась, вспоминая, сколько лет Уилл прожил в машине, упорно отказываясь войти в дом, а когда открыла глаза, увидела на другой стороне площади Даррена. Он сидел на белом скутере и уехал раньше, чем я успела что-то сделать.

В конце концов мне удалось найти полицейского и объяснить, что микроавтобус принадлежал моему брату. Записывая показания в блокнот, он неодобрительно покачал головой.

– Это все детишки. Выставляются друг перед другом, а потом устраивают такое вот на спор.

– Я знаю, кто это устроил.